Поймать ускользающую. Неуловимая попаданка для Мастера
Шрифт:
И нас одарили аппетитными, хрустящими конвертиками. Мне два, профессору один.
Поблагодарив продавца чудес, мы отошли в сторонку, не спеша раскусывать печенье, как большинство здесь присутствующих. Я смотрела на лежащие на ладони печеньки со смешанными чувствами. Признаться честно – не верила, что это правда действует. Ну не может всё быть так просто! Не бывает, чтобы желания вот так легко развались прямо посреди улицы.
Не знаю почему, но я была уверена – бесплатный сыр бывает только в мышеловке. За всё нужно платить. Не деньгами, так чем-то другим.
– Боишься? – вдруг спросила Кэр, бережно заворачивая своё печенье в платок и пряча его в карман.
– Не раздавится? – спросила я.
– Нет, его только раскусить можно, - заверила она. – Попробуешь?
– Не уверена как-то, - с сомнением ответила я.
– Не знаешь, что загадать, - догадалась профессор.
– У меня сейчас только одно желание – вспомнить себя, - тихо ответила я. – Но…
– Боишься, - уже без вопросительных интонаций, произнесла Кэр.
– А вдруг мне не понравится то, что я вспомню.
Признаваться в трусости было неприятно, но с кем ещё я могла поделиться своими сомнениями? Сейчас у меня не было никого ближе Кэр. Да вообще никого больше не было! И вдруг так пусто стало, так тоскливо. Я же совсем одна, в чужом мире, с какими-то непонятными, бесконтрольными способностями, которые не принесли мне ничего, кроме проблем.
Так одиноко стало… и вдвойне страшнее, от неясного ощущения, что это чувство одиночества мне не в новинку. Какая она была, моя прошлая жизнь? Неужели в ней не было никого близкого? И стоит ли тогда её вспоминать? Что, если Мастер прав и я ничего не потеряла, забыв своё прошлое?
– Знаешь, я уверена, что тебе совершенно нечего бояться, - ободряюще улыбнулась мне Кэр. – А воспоминания… Они ведь и так вернутся, зачем на них желание тратить. Подумай, чего ещё ты хотела бы?
Хм, интересный вопрос. И совершенно не поддающийся ответу. Как можно знать, чего ты хочешь, если ты и себя-то не знаешь? Хотя…
Я осторожно взяла двумя пальцами хрупкое на вид печенье, несмело поднесла к губам, подумала, что, пожалуй, для меня в любом случае, хоть сейчас, в беспамятстве, хоть потом, когда всё вспомню, будет важно понять, кем я стала. Понять эту странную, непонятную и от этого такую опасную магию перемещений. Да, понять…
И я надкусила печенье, беззвучно шепнула желание, зажмурилась и подула на парящее передо мной облачко, почему-то с запозданием осознав, что загадала совсем не то, что хотела!
Придумала же всё, мысленно сформулировала, но озвучила отчего-то не то, что собиралась. Должно было быть «Хочу понять магию скольжения», а прошептала почему-то «Хочу понять… Мастера Стоуна». Зачем? А сама не знаю! Просто оно само как-то. Странно очень…
В лицо ударил цветочно-сладкий аромат, которым будто окутало, и когда я открыла глаза, туманного облачка уже не было. И только лёгкий мятный привкус на губах, с неожиданной миндальной горчинкой. Непривычно, но вкусно, так что печенье я доела полностью, пребывая в полной растерянности от себя самой.
??????????????????????????
– Ну как? – нетерпеливо спросила Кэр.
–
– Вкус от желания зависит, - поведала профессор Дэнтли. – Если понравилось, значит, хорошее желание было, правильное, от сердца.
Э-э-э… Очень сомневаюсь в этом, но делиться своими сомнениями с Кэр я постеснялась. И вообще как-то неудобно стало. С чего я вообще Стоуна вспомнила? Странностей всё больше и больше.
– Второе оставь, потом загадаешь, - посоветовала Кэр, откровенно посмеиваясь над моей растерянностью.
Послушно спрятала печенье в карман, и мы пошли дальше гулять. Я, продолжая думать о своём странном и нелогичном желании, а Кэр, рассказывая про довольно редкую и изменчивую магию желаний, которую нельзя ни купить, ни продать. А только вот так, подарить тем, кому она нужна.
– А какая ещё магия бывает? – спросила я, когда мы присели на скамейку в тени раскидистых деревьев, в дальней, тихой части площади, на границе парка.
Тут только прогуливались редкие парочки да птицы тихо напевали в ветвях.
– Вообще магия безгранична, она бывает очень разной. Но официально установлено не так много разновидностей, - охотно принялась рассказывать Кэр.
– Целительская, боевая, стихийная, она делится на подвиды, иллюзорная, бытовая, скольжение вот наше. И так, по мелочи ещё. Но самое интересное, когда происходит смешение разных, а порой и противоположных видов. Вот тогда может получиться нечто неожиданное.
– Например?
– не сдержала улыбку я.
Было очевидно, что Кэр очень приятно рассказывать мне всё это. Она была просто прирождённым учителем и откровенно наслаждалась процессом обучения. Идеальный наставник! Как же мне с ней повезло.
От незапланированной лекции о разновидностях магии и причудах её смешения нас отвлёк неожиданный крик, донёсшийся из глубины погружающегося в вечерние сумерки парка. Кэр вздрогнула, прислушалась к чему-то, нахмурилась и, строго взглянув на меня, приказала:
– Сиди здесь. Без меня ни шагу.
– А вы куда? – насторожилась я.
– Сейчас вернусь, - всё сильнее хмурясь, ответила профессор Дэнтли, и скрылась за поворотом парковой дорожки.
А я осталась сидеть, растерянно и нервно поглядывая на площадь, с которой уже начали расходиться гуляющие и сейчас как раз зажигались фонари. Наступал вечер, небо стремительно темнело, и так же, как темнота завоёвывала небосклон, в мою душу всё глубже заползала тревога.
И я едва не заорала от ужаса, когда на плечо неожиданно легла чья-то рука, а над головой прозвучало:
– Вот ты где. Нашёл-таки.
Вскочила, с трудом сдержав вскрик, резко развернулась и замерла, откровенно растерявшись. Это лицо… Невольно бросила взгляд на площадь, где возвышалась статуя. Вновь посмотрела на ссутулившегося мужчину в грязной, неопрятной одежде. Опять на статую, на него, на статую…
– Сам знаю, похож, - усмехнулся он. – Ты как?
– Эм, а мы знакомы? – осторожно спросила я, отступая от него по направлению к площади.