Поймай ветер в поле. Удержать ветер
Шрифт:
— Так чем я обязан вашему визиту? — равнодушный и вместе с тем холодный тон не был неприятным для Даниэля. Он всё еще помнил ту науку дипломатии, к которой его готовили с детского возраста и пытался относиться к этому без эмоций.
— Я прошу Вас разрешить встретиться с Ярославой, официально, конечно, — подправил свою фразу Дан, осознав, что от волнения начал не совсем верно.
— Это всё? — поинтересовался герцог, а в его голосе прорезалась нота сарказма. — Долго думали?
— Герцог. Я прекрасно понимаю, что у вас есть причины меня ненавидеть. И вы это неоднократно
Алекс внимательно рассматривал гостя, словно пытался его прощупать не только внешне по мимике лица, но и внутри.
— Я Вас слушаю, — в конце концов произнёс Белтонич и присел, закинув нога на ногу. Одновременно пригласив присесть и гостя. — Чем вызвано такое рвение увидеть мою дочь?
— Герцог, вы определенно вправе осуждать меня. И я принимаю заранее все ваши доводы. Но не пора ли забыть все разногласия?
— Предательство моей дочери и оставление её в опасности Вы считаете разногласиями?
Между говорившими повисла тяжелая пауза. Тем более Дан понимал-в этом доме он нежеланный гость и сейчас могло произойти всё, что угодно. Но Гринвич держал себя в руках, понимая, что именно сейчас поставлено на карту и второго шанса спокойно всё выяснить может не быть.
— Цель моего визита- получить Ваше разрешение на беседу с княгиней Видар, — выговорил, наконец, Гринвич, заметив, как удивленно изогнулись брови герцога. А затем лицо дипломата приняло прежнее невозмутимое выражение. — Я знаю, что малышка Ксения это моя дочь. И Вы не представляете, насколько это важно для меня. Именно поэтому поводу я намерен встретиться и поговорить с её Сиятельством.
— Ваша дочь находится у вас дома и, если не ошибаюсь, она еще совсем маленькая. Старшую дочь Ярославы действительно зовут Ксения, но поверьте, граф, к Гринвичам она не имела, и не будет иметь ровным счетом никакого отношения.
— На самом деле, это решать не мне и не Вам, герцог. И даже не Ярославе. Всё зависит от решения самой Ксении. Но я очень ценю душевный покой девочки и именно поэтому мне очень нужно поговорить с Ярославой. Прошу Вас, герцог, посодействовать мне в этом! — Дан попытался повысить тон, но вместе с тем держать себя в рамках разумного.
— А вы в курсе, что моя дочь замужняя женщина? И общение с таким бабником, как Вы, граф, может негативно повлиять на её репутацию.
Слова лились, лились……Они словно возводили баррикады между собеседниками. Никто не хотел уступать, соревнуясь в красноречии. Герцог с удовольствием мог бы спустить графа с лестницы и указать на дверь. Но Даниэль понимал, что и Алекс прекрасно осознаёт, ведь это не выход из сложившейся ситуации. Хотя, кажется, Белтоничу нравилось умело выпускать когти и доводить до белого каления соперника. И, в конце концов, Даниэль, понимая, что словесные баталии могут длиться бесконечно встал, озвучив свою мысль:
— Герцог, благодарю за столь радушный приём, но я вынужден откланяться. Поверьте, общение с Вами мне принесло неизгладимое удовольствие.
— Неужели так быстро? — отозвался
— Да, мне уже пора. Предстоит еще поездка за город, в один небезызвестный Вам замок. Надеюсь, там я найду предмет своих поисков, минуя посредников, — произнёс Гринвич, с удовольствием подчеркнув последние слова. Герцог Алекс безусловно всё понял.
— Мой Вам совет, граф. Так сказать, напоследок, — произнёс Белтонич голосом, полным достоинства. — Не крадитесь к замку как последний вор. И не прячьтесь по углам, в надежде увидеть больше, чем Вам покажут. Если Яра не захочет Вас видеть, уходите и не пытайтесь остаться. Иначе Ваши дети, я имею в виду тех, что проживают вместе с вами, могут остаться без отца.
Гринвич молча кивнул, вспомнив, что Герда говорила об усиленной охране, нанятой герцогом. Значит, это не выдумки и прятаться, наблюдать из-за угла действительно не имело смысла.
Герцог Белтонич был старым дипломатом. Оценивая встречу с Гринвичем, он понимал, что она была не самой приятной, но и не самой отвратительной. В конце концов они взрослые люди, владеющие речью и искусством договариваться. Когда-то Алекс высоко ценил способности молодого и подающего большие надежды Даниэля и искренне желал ему блестящего будущего. Но сын покойного Льюиса Гринвича сам выбрал свой путь, и никто не в праве ему теперь мешать следовать этой дорогой.
Кроме того, Алекс прекрасно осознавал, что раз Ярослава здесь и остановилась без мужа, то Даниэль вполне вероятно, что будет искать встречи с ней. И тем более с Ксюшей. Как не напоминала девочка свою мать и бабушку, но и в ней уже угадывались черты родного отца. Необыкновенная синева глаз, присущая самому Даниэлю, его форма носа. А ещё некоторые жесты, хотя внучка никогда не общалась с биологическим отцом. Всё это не оставляло никаких сомнений в том, кто её родной отец. А ведь о похожести детей на своих родителей мы часто оцениваем именно по глазам.
Неоднократно Алекс видел семейство Гринвичей, гуляющих в большом императорском парке вместе со своими детьми. И уже с самого первого раза герцог провел параллель между ними и Ксюшей. Его внучка была более похожа на своего родного отца, чем его дети, что находились рядом с Гринвичами. Естественно, того же мнения придерживалась и герцогиня Ксения, которая поделилась своими наблюдениями с мужем.
И вот теперь этот несостоявшийся отец, он же негодяй и предатель, явился в его дом. Спустить его с лестницы было бы самым простым выходом, но Белтонич понимал. Если сегодня Гринвича выгнать из дома со скандалом, то, что будет завтра? Ярослава под надежной охраной, но кто знает, когда и как Даниэль воспользуется моментом и обязательно поговорит с ней. И какие именно он преследует цели? И не будет ли это неосмотрительным, ведь существует еще и Ксюша, которой, скорее всего, придется остаться здесь и жить какое-то время. Языки сплетников слишком остры, и чтобы им не коснуться девочки, всё нужно было сделать очень аккуратно.