Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 3
Шрифт:
Гоблин перевёл взгляд на меня. Интересно, за кого он нас принимает? Я отрицательно качнул головой и резко черкнул большим пальцем возле шеи - жест малопочтенный, зато красноречивый. Такой в ходу у атанов на Терре. Гоблин понимающе усмехнулся в ответ: он был совсем не прост, этот Идущий-во-Тьме! Я был почти уверен, что мы уже встречались.
Едва за Охотниками захлопнулась дверь, как Тара оказалась возле раненого.
– Тари, - попытался
– Знаю, - спокойно прервала она, - но сейчас-то он жив!
Двери трактира замкнули на железные засовы. Гномы помогали хозяевам наводить порядок, ставя на места сдвинутую и опрокинутую мебель. Тара поискала глазами названого брата:
– Дигги!
В это время Дигрим как раз поднял стол, а Дангор ловил под ним закатившуюся кружку. Услышав зов, маг тут же грохнул стол обратно - почти на голову брату, тот еле успел отскочить, показав при этом невиданную прыть. Стоявший рядом Гил еле сдержал смешок.
– Помнишь, Дигги, как мы вытащили ФиДеля у Эр-Гондадура?
– спросила Тара.
Гном покосился на меня и вздохнул:
– Не получится у нас так-то, сестрица: нож аккурат в самое сердце вошёл! Ежели его потревожить, парень кровью изойдёт, а оставить - может, и до первой Башни, до рассвета, то есть, дотянет. Да всё одно не жилец.
Тара подняла на меня глаза. Не нужно быть ментатом, чтобы понять, о чём она в этот момент думала. Её ладони легли на грудь раненого по обе стороны от ножа. Бросив возиться с мебелью, подошёл Дангор, деликатно приблизились остальные. Все молча ждали. Тара нахмурила брови, к чему-то прислушиваясь, и спросила:
– А где у гоблинов сердце?
Гномы переглянулись.
– Да в центре всегда было вроде, - не совсем уверенно ответил трактирщик.
– Аккурат под ножом.
– Да? А у этого почему-то справа.
– Не бывает!
– уверенно отрезал Дигрим.
– Ишь ты - не бывает!
– возмутился Дангор.
– Молчал бы уж, умник: у нас-то их вообще два!
– Сколько?!
– поразилась Тара.
– Так это, сестрица, - слегка смутился Дигги.
– Двужильные мы, аль не знала?
– Спасибо, что предупредили, - улыбнулась она.
– Так вот: у этого парня сердце одно и справа, вне всяких сомнений.
– Погоди, Тари, а отчего же он тогда..., - Тин не договорил.
– Умирает?
– закончила за него Тара.
– А вот от этого!
Она указала на резную рукоятку ножа.
– Не от раны - от магии. Если не вытащить, эта штука его убьёт. Так что давайте-ка спасать парня.
– Гоблины не владеют даром Исцеления, Тари. Он всё равно не сможет себе помочь, - с сомнением сказал Тин.
– А ты?
– Что - я?
– Ты-то
Раненый лежал на кровати, туго спелёнутый бинтами: трактирщик в благодарность за помощь позволил разорвать полотняные простыни. Зарти рассматривал иноплеменника, глаза нашего парня горели изумлением и восторгом.
– Амари, - шёпотом позвал он, - смотри, у него когти!
Тара улыбнулась:
– Нет, Зарти, это ногти, только чёрные. А острые, потому что специально заточены.
– Ну да, а ещё длинные и загнуты, как у хищника!
– Есть немного, - улыбнулась Тара.
– У них и волосы на гривы похожи, и клыки имеются, но это не значит, что они животные, Зарти.
– Да я и не думал, - смутился сын.
Дигрим задумчиво вертел в руках нож. Эта вещица стоила внимания. Оружие было целиком выточено из кости. Лезвие узкое, как у стилета, но необычной, чуть изогнутой формы, рукоятка ажурная, полая. И пустая. Уверен: пока эта штука торчала из груди гоблина, в ней что-то было.
– Что скажешь, Говорящий?
Дигрим мрачно взглянул на меня.
– Ничего хорошего, феальдин. Карха это - ритуальный нож. Таким гоблины приговоры свои вершат, да не простые - для тех меча аль ножа довольно, а магические, шаманские. Каганат тут свою руку приложил, не иначе. А парень наш из высшей гоблинской знати, той, в чьих жилах орочья кровь течёт. Я это не вдруг понял, только когда Тари сказала, что, мол, сердце у него справа. А что этот княжеский сын в Копях делает, когда ему в шатрах да на подушках самое место - поди разбери.
Полукровка, значит. Так вот почему кожа гоблина показалась мне слишком светлой! Это не бледность, это кровь.
– Княжеский сын?
– переспросил Гил.
– А ты на гриву его взгляни, - посоветовал Данги.
– Видишь?
С висков на грудь раненому спускались две тонких косички, перевитые цветным шнуром и украшенные разноцветными бусинами. Вряд ли это были обычные стекляшки.
– Да уж, красота неземная, - усмехнулся Гил.
– Подземная, - уточнил я.
– Как же вы в драку-то ввязались, "чистое наказание"?
– А и не ввязывались мы, - возмутился Данги.
– Парнишка-то этот в трактир заскочил аккурат перед тем, как Линдор, сын Лорина-трактирщика, дверь закрывать наладился. Заскочил, а за ним ещё четверо!
– Пятеро, - поправил Тин.
– Ты, Тинтаэль, для начала послушай, говорить потом будешь, - обиделся Дангор.
– Четверо их было! С ними он на мечах и бился. Ох и здорово бился! По столам аки горные козлы сигали, всю мебель поопрокидывали.