Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 5
Шрифт:
Дель развернул меня к себе.
– Ай, - улыбнулся он.
– Ну как, отдохнула?
– Даже не напоминай!
Я подвигала плечами, прислушиваясь к себе.
– Кажется, ты всё починил.
– Разумеется.
Ах, какие глаза! Думаю, от одного братского поцелуя авторитет командира не упадёт. Я закинула руки на шею мужу и поцеловала его в щёку, дабы не нарушать субординации. Дель поднял бровь, Гил сделал то же самое. Элутар, словно отражение в зеркале! Сомбрэль уставился в стол. Ну да, у Тёмных даже братский поцелуй гватамари считается чуть ли не интимом.
– Чем занимаетесь, феальдины?
–
– Тебе понравится.
Перед ним на столе лежала высокая - примерно в делантр толщиной - игральная доска треугольной формы. Её поверхность была набрана из треугольных же золотых и самоцветных пластин: синих сапхов, красных рубисов и зелёных смералей. Каждому игроку соответствовал определённый цвет. Фигурки, стоявшие на игровых полях, также были вырезаны из драгоценных камней. Я узнала только три из них: гнома-берзарга, гномму-атхару и дракона, остальные существа были мне не знакомы. Фигурки располагались на разной высоте: оказывается, игровые поля представляли собой утопленные в камень самоцветные призмы, поднимавшиеся и опускавшиеся в зависимости от цвета и старшинства попавшей на них фигурки. Кажется, игра начинала мне нравиться.
– И как в неё играть?
– Пытаемся разобраться. Я видел похожую игру в Амандоре, но та была попроще.
– А это что значит?
Я указала на красные фигурки, теснившие зелёные и синие с двух сторон, вынуждая их соперничать за игровое пространство.
– А это значит, что Сомбрэль пытается столкнуть нас с Делем между собой, чтобы потом разобраться с тем, кто останется. Один на один.
– А вы?
– А мы скорее всего объединимся против него, а уж потом разберёмся друг с другом, - он подмигнул брату.
– Один на один.
Сомбрэль поднял на Гила глаза.
– Хотелось бы на это взглянуть.
В ответ Гил черкнул большим пальцем возле шеи - красноречивый жест, знакомый мне ещё по Диким Копям.
– Зря ты разделил силы, Сомбрэль, - заметила я.
– А у меня был выбор, ТариАна?
И он повторил жест Гила. Пришлось согласиться: его шансы против близнецов с самого начала были невелики.
– А центр?
– Центр прикрывает гватамари.
Сомбрэль указал на фигурку атхары, стоящую на высокой рубисовой призме. Нейтральные золотые треугольники в зоне её влияния становились красными.
– Так, я тоже хочу играть.
– Может, дашь закончить партию?
– поинтересовался муж.
– Не дам!
Гил вздохнул и посмотрел на Сомбрэля: на данный момент у того была самая выигрышная позиция. Мои глаза встретились с серыми очами ду серке. Подсвеченные красным фигурки бросали отблеск на его лицо, и от этого багровые прожилки радужки казались ярче. Ему никогда не разъединить Деля и Гила, а значит, не выиграть, и он это знает. Но начало красивое - смелое до отчаянности. Так пусть эта партия так и останется недоигранной. Ду серке улыбнулся и спросил:
– Какими, ТариАна?
– Белыми, конечно.
Ду серке коснулся нескольких самоцветов на золотой пластине боковой управляющей панели. Призмы со стоящими на них фигурками опустились, разноцветные треугольники пришли в движение: доска прямо на глазах начала менять форму. Вскоре перед нами появился квадрат, одна из сторон которого имела
– И на скольких игроков рассчитана эта штука?
– Судя по цветовой палитре, на шестерых, - ответил Гил.
– Твой ход, кстати.
Ход? Я задумчиво посмотрела на центр доски, сверкающий золотом треугольных полей, на три нацеленных на него разноцветных стрелы и подняла глаза на мужа. ФиДель насмешливо поднял бровь. А чего я хотела, ввязываясь в мужские игры? Да ещё с эльфами! Элутар, если сейчас не случится какой-нибудь катаклизм, меня уже ничто не спасёт. Придётся прикидываться мёртвой. Ребята в ожидании смотрели на меня. Я нерешительно протянула руку к алатамировым фигуркам, и в тишине раздались удары дверного молотка.
Низарг Дорин просил "не серчать" за поздний визит, сославшись на дело, не терпящее отлагательств. И, взглянув на Сомбрэля, добавил:
– Он тоже должен пойти.
Ду серке, которого, кстати, не было в числе приглашёных на семейный обед, удивлённо вскинул брови.
– Я здесь никому ничего не должен, низарг Дорин, но из уважения к хозяевам готов выслушать предложение.
Ах, как ответил! Совсем по-эльфийски! Гил чуть заметно кивнул, одобряя. Дорин смерил Сомбрэля тяжёлым взглядом. Может ли быть, чтобы гномы ни разу не сталкивались с Тёмными эльфами? Что ж, с делотами проще: там всё решает цена вопроса.
– Воля твоя, Тёмный. Коль с нами в Амандор наладился - оставайся, нет - дело иное. Вот и всё предложение.
– Так бы и говорил, - усмехнулся ду серке.
– Куда идти?
– За мной, - усмехнулся низарг в ответ.
Следуя за Дорином и его молчаливой охраной, мы покинули жилые ярусы Дома Металла и окунулись в совсем другую Подгорию. Нижние коридоры Кхилин-Заррата потеряли парадность, но не качество отделки. Вместо привычных уже светильников по верху стен были вырублены карнизы-жёлоба, в которых сплошной лентой пылал огонь. Рабочие ярусы, святая святых подгорных мастеров, поражали тишиной и пустотой. Мастерских, из которых доносился кузнечный перезвон, я насчитала не более десятка. Элутар, это же клан Отцов Металла, мастеров-оружейников! Но запасники были давно забиты до отказа, торговля стояла, и работа, составлявшая смысл жизни подгорного народа, потеряла смысл. Погашенные печи в огромных полутёмных пещерах навевали тоску. А с какой гордостью говорил о них Данги! Лицо Гила стало каменным: что такое быть отлучённым от любимого дела, он знал из собственного опыта. Мы ускорили шаг: Дорин стремился поскорее покинуть едва бившееся сердце Кхилин-Заррата.
Под рабочими ярусами пошли полутёмные, освещённые неверным светом факелов коридоры. Мы проходили мимо галерей, охраняемых суровыми, похожими на изваяния воинами, мимо вросших в стену дверей, ведущих в никуда, мостов, упиравшихся в глухие стены. Перед одним из коридоров Дорин жестом приказал охране остаться и дальше повёл нас один. Совсем скоро мы вышли в пещеру, не имевшую, казалось, ни свода, ни дна. Из бездонного провала поднималась знакомая белая скала, высоко над нами едва угадывались ведущие к ней ниточки мостов.