Пожар

Келли Джеймс Патрик

На нем были тонкие туфли, черные носки, шорты цвета хаки и футболка с изображением парочки танцующих черепах с человеческими головами.

— Успех! Ты выглядишь более грустным, чем раньше. — У него оказались шишковатые коленки, светлая кожа и кудрявые каштановые волосы. Родись он в Литтлтоне, Успех предположил бы, что ему лет десять. — С тобой случилось что-то плохое? Скажи хоть что-нибудь. Ты все еще говоришь так же забавно, как тогда, по видеофону?

Успех хотел задать целую сотню вопросов, но был

так удивлен, что смог выдавить только:

— Почему ты это делаешь?

— Почему? — Желтые глаза мальчугана стали величиной с блюдце. — Почему, почему, почему? — Он остановился, подобрал горсть сожженной земли и с любопытством уставился на нее, перекатывая в раскрытой ладони. — Потому что у меня было одно из моих ощущений удачи, когда мы разговаривали. Это не похоже на образы или сны, я даже не могу объяснить их природу. Но это нечто особенное. Мемзен говорит, мои ощущения не похожи на чувства других людей, но то, что они у меня есть, — это нормально, и я с ней согласен.

Благородный Грегори закружился на месте, разбрасывая вокруг кусочки сажи.

— Вот почему. — Он вытер руки о футболку и подошел к Успеху. — А мне надо пожать тебе руку или расцеловать тебя? Я не помню.

Нгонда встал между Успехом и мальчиком, словно защищая пожарного:

— Обычай предписывает пожать руки.

— Но твою руку я уже пожимал. — Он потянул Нгонду за рукав, чтобы отодвинуть посланника в сторону. — Вряд ли у тебя еще осталась удача, друг Стойкий. Боюсь, многое, связанное с тобой, уже решено.

Поскольку посланник не сдвинулся с места, Благородный Грегори упал на четвереньки и ловко проскользнул между его ног.

— Привет, Успех, — произнес мальчик, поднимаясь с коленей.

Благородный Грегори протянул руку, и Успех принял ее.

Он мгновенно понял, насколько вспотел от дневной жары, потому что рука мальчика была прохладной, как камень в реке. Он чувствовал разницу в размерах: рука Благородного Грегори целиком скрывалась в его ладонях и была легче перышка.

— Друг Успех, у тебя удачи более чем достаточно, — пробормотал мальчик настолько тихо, что лишь Успех мог его слышать. — Я вижу, что нас ждут приключения.

— Оставайтесь там! — вскричала Мемзен. — Нет!

Она сердито смотрела на верхнюю ступеньку трапа, где толпились дети и, перебивая друг друга, все одновременно кричали на женщину. В итоге Успех не мог разобрать, кто из них что говорил.

— Когда придет наша очередь?!

— А Грегори ты разрешила выйти!

— Мы проделали такой путь!

— Он устал? Я устал больше!

— Эй, подвинься! Ты стоишь у меня на пути!

— Но я тоже хочу посмотреть!

Сзади принялось причитать несколько голосов:

— Нечестно, нечестно!

Мемзен поковыряла носком туфли фальшивую почву.

— Сейчас нам нужно идти, — объяснила она. —

Если выпустить их наружу, понадобятся часы, чтобы опять собрать всех вместе.

— Я с ними поговорю. — Благородный Грегори ступил на трап, мягкими взмахами рук призывая детей успокоиться. — Назад, назад, это не то место. Мы еще не добрались. Просто остановились подобрать кое-кого. — Он остановился на полпути и обернулся к взрослым. — Успех ведь летит с нами, верно?

Нгонда достал платок и смахнул пот с глаз.

— Если захочет.

Он резким движением смял платок и сунул в карман, тщательно избегая смотреть Люнгу в глаза.

Успех чувствовал, как глухо колотилось его сердце. Он мечтал о полете с тех самых пор, когда узнал, что это возможно. И, честно говоря, его совершенно не заботило, чего там запрещали правила простоты, хотя нести ответственность за прилет всех этих внешних в Литтлтон ему тоже не хотелось.

— Ну, так как? — Похоже, Мемзен приняла его колебания за страх. — Ты никогда не был внутри «острова», Преуспевающий Грегори с Уолдена?

— Зови его Успех, — сказал Благородный Грегори. — Это не значит, что ты собираешься заниматься с ним сексом.

Мемзен поклонилась пожарному:

— Он еще не приглашал нас перейти к столь дружескому общению.

— Да, прошу вас, зовите меня Успехом. — Люнг отогнал от себя мысль о сексе с Мемзен и решительно поднял свой рюкзак. — И да, я полечу с вами.

— Тогда веди нас. — Она жестом пригласила Люнга первым ступить на трап.

За ним последовал Нгонда. Мемзен шествовала последней, переставляя ноги маленькими и невероятно аккуратными шажками.

Дойдя до верхней ступеньки, Успех окунулся в блаженную прохладу «острова», словно нырнул в Залив Милосердия. Дети столпились вокруг Благородного Грегори. Их было около дюжины в пространстве шесть на десять метров. Коробки и контейнеры стояли вдоль переборок.

— И куда мы теперь летим?

— Когда сможем увидеть огонь?

— Эй, а это кто?

Большая часть детей повернулась посмотреть, как он взошел на палубу. Люнг поморгал, чтобы глаза привыкли к освещению.

— Это Успех, — объявил Благородный Грегори. — Мы собираемся посетить его деревню. Она называется Литтлтон.

— Почему? Там маленькие люди?

Девочка лет шести или, может, семи бочком подошла к Успеху:

— А что у тебя в сумке?

Она была в парчовом платье цвета соломы, доходившем прямо до шелковых тапочек. Шею украшал кулон на золотой цепочке в форме стилизованного человеческого глаза. Успех решил, что это какая-то мода.

Он снял рюкзак с плеча и поставил его перед девочкой, чтобы та могла все увидеть.

— Просто мои вещи.

— Их не очень много, — с сомнением произнесла она. — А у тебя там есть что-нибудь для меня?