Пожар

Небо. Оно скрывает в себе множество неизведанного и невиданного человеческой природе. Подобные мысли часто посещали Адама, особенно по ночам, когда он еще в юном возрасте созерцал на звезды, постоянно считая их в темной огромной пустоте.

Звук топота копыт и постоянная пыль, взмывающая каждый раз при малейшем шорохе, Адаму были знакомы. Он давно скитался по оставшимся клочкам уцелевшей земли вместе с теми, кто смог уцелеть. Повсюду снуют люди в кольчуге и металлических доспехах, а рядом с благородными воителями проходит группа бедных прохожих, похожих на мусульман. В такой спешке все люди старались как можно скорее убраться с тех мест, которые приносили им только одну погибель. Безжалостную и мучительную. Остатки армии европейцев, отправившихся в Крестовый поход, явно не ждали того, что ждет их впереди. Речь не шла об ужасах войны, ее потерях и всеобщей разрухе, которая уносит за собой множество жизней.

Адам был одним из пехотинцев, который ушел из своего старого дома во Франции, близь Тулузы. Он был крестьянином,

упорно трудившимся на полях, чтобы кормить свою семью. Отец и мать были ему наставниками в его нелегкой жизни, а младшие братья и сестры часто поедали плоды, вспаханные им. Он решил пойти в армию, потому что хотел заработать денег для родственников. Будучи обычным пехотинцем, он часто сталкивался в битвах с сельджуками. Осознавая ужасы, творящиеся в походе, он поспешно хотел бы больше никогда не участвовать в войнах, калечить и убивать людей, хоть и врагов, кем считали их крестоносцы, было невыносимо для его сердобольной души. Папа Римский, Урбан II вместе с Петром Амьенским созывали в армию для похода и крестьян, и бедняков, которые лелеяли надежды разбогатеть или обзавестись славой среди полей битв. Тех бедняков, что знал Адам, были зверски убиты в боях: Гальфрида поразило копье, брошенное сельджуком в битве при Дорилее, Осгода закололи у ворот стен во время осады Иерусалима, а Рослину не повезло попасть под обстрел луков при осаде Антиохии, впоследствии его захватили и демонстративно казнили на площади города для повышения боевого духа воинов. Риск смерти и погибель товарищей меняет человека, Адам помрачнел, стал более нелюдим, поскольку он боялся испытать боль, которая приносила ему смерть тех людей, к которым он мог привязаться. Никогда нельзя знать наверняка, кто умрет в последующем сражении, а потому не стоит тратить время на то, чтобы находить друзей среди смертников. Так и рассуждал Адам. Он не был трусом. Храбрость, которая наполняла его сердце в битвах, позволило Адаму обрести уважение в армии. К ним Адам относился также почтительно.

После сражений и такой жизни в походе, Адам поскорее хотел вернуться домой, чтобы после тяжелого дня на поле смотреть на небо, на звезды и гадать, какая из них упадет на землю, а точнее, какая из них принесет погибель.

В июне 1099 года крестоносцы достигли Иерусалима, а в июле их ждала решающая битва. Это сражение должно было быть ответом в религиозной войне между христианством и исламом. Приближаясь к городу, армия решила осадить город. Командующие отрядами – графы и герцоги стали закрепляться около стен. Продовольствие не поступало, а потому среди всего похода разразился голод, а местные колодцы были отравлены мусульманами. Благо корабли с продовольствиями могли оттянуть проблему с нехваткой еды. В окрестностях города нарастало давление, дозорные стен и арбалетчики похода часто устраивали перестрелки друг с другом. Адам участвовал в этой битве рядовым пехотинцем, помогая своему отряду подготовиться к штурму. Он носил бревна плотникам для постройки осадных орудий. После постройки осадных башен и метательных конструкций, оставалось готовиться к битве. Многие командиры и князья, управляющие своей армией, выступали с пылкими речами, стараясь воодушевить солдат и поднять боевой дух. В отряде, в котором значился Адам, вышел один из графов – Роберт Фландрский со своей речью:

– Верные братья! Настал тот момент, когда мы почти достигли нашего триумфа. Мы ввергнем врага в бегство своими закаленными клинками, стальной волей и священным благородством очистим оскверненные земли неверным противником. Наши крепкие солдаты и воины – это защитники нашей веры и чести, исполняющий свой долг. Так пусть мы пройдем в этот город и поднимем наши праведные знамена, ввергнем врага в ужас, осмелившегося опорочить нашу веру и вернем имя Господнее в этот город, или падем смертью храбрых, защищая то, во что истинно верило наше чистое сердце!

Речь сопровождалась боевыми кличами, крики солдат были слышны даже в самом городе за его стенами, который должен был принять первый удар крестоносцев на рассвете.

Наступившее утро сопровождалось началом штурма. Полетели первые обломки камней, которые пытались задеть город и его крепостные стены, отовсюду дозорные башен посылали грады стрел в сторону пехотинцев. Те, в свою очередь бежали к подступу стен, пытаясь зарыть опоясывающий город ров. Немногие добежали, пошли первые потери. Солдат сметали стрелы, которые поражали их тела. Крестоносцы падали в песок у самых ворот. Мусульмане же ввалились со стен из-за летящих стрел и загромождающих их обломков, стрелки падали, разбиваясь насмерть. Адам стоял дальше от города и носил камни для обстрела города, пытаясь тем временем найти укрытие и увернуться от летящих стрел по всему полю битвы. Солдаты воспевали свои молитвенные песни, пытаясь заглушить страх внезапной смерти. Она могла настигнуть их в виде случайной стрелы, которая могла прожечь им рану в груди, проткнуть сердце или лезвия сабли, которая могла истязать тело до смерти своими порезами. Так продолжалось весь день и все больше тел находили уцелевшие. Пришла ночь и последующая темнота ввергла всех в страх того, что враг настигнет их в этом мраке. Никто не спал. Кто-то зализывал свои раны, искал искалеченных бойцов, хоронил умерших, выкапывал ров по ночам. Адам, вместе с другими пехотинцами, сторожил метательную машину от возможных нападков мусульман. Ночь прошла напряженной, никто не знал, откуда мог наступить враг и наступит ли вообще. Ночная суматоха усугублялась страхом внезапной атаки, а потому многие оставались на чеку,

никто не спал, кроме раненых, которых чудом нашли в поле боя. Перед самым рассветом, Адам и нескольких солдат сопроводили к осадной башне с последующими инструкциями:

– Ты и ты. – Указывая пальцем на Адама и другого солдата, заявил рыцарь. – Будете первыми, вам нужно толкать осадную башню, за вами еще последуют несколько солдат.

– А что делать нам? – В скрытом за его словами страхе спросил пехотинец.

– Вы должны закопать ров, который стоит перед башней. – С этими словами один из бойцов выдал нескольким солдатам лопаты.

– Когда начнем движение? – Поинтересовался Адам.

– Когда наступит рассвет и засыпают ров, тогда помолимся и пропоем песнь, тогда и выйдем к врагу на стены.

– Но когда же наступит рассвет?

– Сейчас. – Неожиданно заявил рыцарь, показывая своим пальцем на еле видный край солнца за горизонтом.

– Рассвет. Пора в атаку.

Солнце взмывало вверх, и его лучи озарили горизонт. Это значило, что сражение за город продолжиться вскоре. Помолившись и пропев псалмы, солдаты собрались с силами, чтобы нанести врагу поражение своим непоколебимым мечом. Стрелы вновь засвистели над головами воинов, которые бежали напролом к стене, а новые залпы камней ошеломляли и вводили в ужас поселенцев города. Когда ров был закопан, Адам стал продвигать осадную башню вперед к стене. Мусульмане, опасаясь вторжения, отправляли снаряды в его сторону, благо, что они не сработали, и башня продолжала двигаться. Протолкнув башню, ярость заполнила души крестоносцев так сильно, что те стали энергично и молниеносно забираться на стену. Адам последовал их примеру. Армия пробралась на стену. Враг стремился отогнать врага, но тяжелые клинки мечей, стальные топоры и копья ломали вдребезги сабли противника, и тот подался в бегство. Бежавших обстреливали с арбалетов, которые насквозь пробивали их, наводя еще сильный ужас и страх. Крепостная стена была захвачена, осталось продвигаться к самому городу. Адам вместе с группкой из шестерых бойцов ринулись в город, к ним присоединилось остальное войско, которое набежало в тот момента, когда ворота были открыты. Они двигались по закоулкам города и истребляли любое сопротивление, которое встречалось им на пути. Город пал к рукам Господа и воцарился хаос. Везде были слышны крики и мольбы о пощаде, некоторые крестоносцы не чурались убивать жителей, которые не представляли угрозы. Всех без разбору предавали кровавому клинку. Кто-то пытался прятаться в зданиях, но их находили и безжалостно лишали жизни, оставляя их кровоточащие тела на погибель. Когда резня окончилась и солдаты насытились кровью невинных, город опустел. Армия начала обосновываться в Иерусалиме, очищая его от последствий штурма. Адам пробирался по улицам, подбирая раненых и помогая им дойти до местного храма – временного места скопления изувеченных бойцов в ходе атаки. После боевого столкновения, Иерусалим нуждался в новом порядке, в новой власти, которая перешла к господству христиан.

Властителем града стал один из графов, участвовавшим в походе. Новые попытки отхватить Иерусалим со стороны фатимидов увенчались провалом, новые войска мусульман приближались к городу, но в битве при Аскелоны они были разгромлены и отброшены от новых крестовых земель. На Ближнем Востоке основались новые государства крестоносцев, самым южным королевством прозвали Иерусалимским. С новой властью пришел покой и мир. Ныне бойцы, посвятившие себя в святой армии похода, перевоплотились в гарнизон, который охранял город и окрестные территории королевства. Они могли быть подвергнуты нападению, которого, однако, не последовало. Судьба Адама сложилась следующим образом, он обосновался в городе и состоял в резерве гарнизона. Тех, кто находился в таком же положении, как правило, отправляли выполнять физическую работу для восстановления города. Однажды Адам отправился к порту, разгружать прибывший корабль с продовольствием. Там он встретил такого же воина, как и он, завязался диалог:

– Чудом живые и все конечности на месте. – Шутливо пробормотал солдат.

– Ты говоришь со мной на одном языке, кто ты? – Удивленно спросил Адам.

– Я Уильям, рад встречи, друг.

– И мое намерение таково. Так чего же ты стоишь? Многие уже понесли припасы к повозкам, а ты, словно остолбенел.

– Безутешен разум мой после всех ужасов, которые пришлось испытать. Я вовсе не воин и не солдат, а обычный городской. Чувствую, как душа моя угнетена всеми зверствами, совершенными крестоносцами. – С дрожью в голосе вымолвил Уильям.

– Мне до боли знакомо это чувство. Приятно слышать, что есть люди, которым не чуждо милосердие. – Мягким голосом произнес Адам. – Ты напоминаешь мне моего отца, который был также нежен в душе и до боли добросердечен, он всюду говорил мне и моим братьям: “Будьте человечны, будьте сострадательны к другим, ведь нет вещи в целом мире, за что следовало бы лишать жизни”.

– Тогда почему ты решился в поход идти, для чего ты вступил на эту землю?

– Я…я хотел заработать денег и статус, чтобы прокармливать семью, отец уже стар, мать больна, а братья с сестрами малы для работы. – С грустью выдал Адам.