Пожиратель III
Шрифт:
— Пива холодного? — предложил мне бармен, отрываясь от разглядывания какого-то журнала.
Возможно, летом здесь холодное пиво уходило лучше, но осенью я бы с большим удовольствием выпил кофе. Тем более после замечательных чебуреков портить послевкусие пивом совсем не улыбалось.
— Кофе есть? — поинтересовался я.
— Из пакетика, — проинформировал бармен тот. — Три в одном.
— А нормальный есть?
— Кофеварка сломалась, — пожал плечами бармен, закидывая полотенце на плечо.
Вторая за утро. Похоже, не
— Выпей пивка, братишка! — опять предложил бармен.
Да уж, так себе замена. Или он тут на проценте от продаж пива, потому и настаивает так усердно?
— За рулём я, — покачал я головой.
Бармен тяжело вздохнул.
— Квас есть? — задал я новый вопрос.
— Есть! — тут же взбодрился он. — Ледяной!
Похоже, дело не в процентах от пива. Просто этому парню ещё не сказали, что лето закончилось.
— Ну, наливай тогда, — махнул я рукой. — В бумажный стакан с собой.
Расплатившись за напиток, я вышел на улицу. Визитка отца Стаса у меня была в кармане, место подходящее я нашёл. Так что оставалось лишь добраться до телефонной будки. На рынке таких должно быть три, надеюсь, хотя бы одна из них работает.
Минут пять я искал автомат, и он, к счастью, функционировал, хотя половина кнопок и была расплавлена хулиганьём, а внутри кабинки всё было разрисовано глубокомысленными фразами вроде «Здесь был я».
Достал визитку, рассмотрел. Дорогая бумага, золотая надпись с тиснением: Фокин Елизар Богданович. Директор рыночного комплекса «Восточный». Дорого, богато, всё как положено.
Набрал номер. Долго ждать ответа не пришлось, Елизар Богданович оказался у телефона.
— Слушаю, — не слишком любезно произнёс он.
— Здравствуйте, Елизар Богданович, — тем не менее вежливо поздоровался я. — Вас Игорь беспокоит. Мы с вами катались в машине, когда вашего сына обсуждали после драки в школе.
На несколько секунд повисло молчание, наконец, Фокин усмехнулся.
— По делу звонишь? — уточнил он.
— Конечно, иначе беспокоить бы не стал, — заверил я. — Я сейчас на Восточном рынке, может быть, можем встретиться и поговорить?
— Хорошо, подходи в здание администрации, поболтаем, — ответил Елизар Богданович. — Скажешь, что ко мне, тебя пропустят.
Он бросил трубку, а я выбрался наружу и побрёл в обратную сторону от кафетерия. Администрация сидела в небольшом павильоне, установленном ещё при восхождении последнего императора на престол. Правда, годы здание не пожалели, однако свита Фокина из амбалов в чёрных куртках, которые курсировали по рынку, прямо сейчас контролировала работу мужиков, которые закрашивали граффити серой краской.
Я направился прямиком к железной двери, у которой дежурила пара человек с настолько характерными лицами, что не опознать в них бывших спортсменов, было невозможно. Сломанные уши, свёрнутые носы — ребята явно знали, как людей приводить к согласию.
— Стоять,
— Я к Елизару Богдановичу, — ответил я.
Тот кивнул напарнику, и они отошли в сторону, пропуская меня к двери.
— Заходи, босс сказал, что ждёт, — велел тот же спортсмен, пока второй контролировал взглядом окружающее пространство.
Внутри оказался хорошо освещённый коридор, в котором на раскладном стульчике сидел ещё один охранник. Что примечательно — за его спиной, прислонённое к стене, покоилось двуствольное ружьё. Надо понимать, последний рубеж обороны.
Он кивнул мне на дверь кабинета, и я, постучавшись, прошёл внутрь.
Кабинет Фокина был небольшим, но зато очень хорошо обставленным. Примерно так же выглядели покои в загородном особняке Ждановых. Сразу стало понятно, что бандит, держащий Восточный рынок, совсем не бедствует.
При моём появлении Елизар Богданович откинулся на спинку кресла.
— А я про тебя уже и забыл, — произнёс он. — Но вижу, тебе деньги понадобились.
— Вообще-то, я пришёл, чтобы вам денег предложить, — возразил я, садясь на простой стул, приставленный к массивному столу из тёмного дерева.
— Даже так? — вскинул брови Елизар Богданович.
— Да, — подтвердил я.
— Ну от денег грех отказываться, — усмехнулся хозяин кабинета. — Излагай…
На то, чтобы пояснить задумку с видеосалоном, ушло минуты три. Слушал меня бандит крайне внимательно, периодически делая пометки дорогой перьевой ручкой на бумаге. Наконец, когда я закончил, он заговорил.
— Идея неплохая, — признал Фокин, — мне так очень нравится. Но есть несколько вопросов. Во-первых, нет гарантий, что твой салон даст больше денег, чем кафе. Ты прав, приносит оно не так много, как хотелось бы, но приносит. Во-вторых, какую долю ты будешь мне отдавать за аренду?
Я кивнул, показывая, что услышал.
— Ну, по первому вопросу — вы всё равно ничего не теряете, — пояснил я. — А по второму — пятьдесят на пятьдесят. С вас помещение и персонал, с меня контроль и билеты. Опять же, фильмы и телевизор с видеомагнитофоном. С продажи напитков и закусок — прибыль тоже пополам.
— Жирновато будет, — произнёс Елизар Богданович. — Вот, скажем, семьдесят на тридцать…
— Уважаемый Елизар Богданович, — усмехнулся я. — За тридцать процентов я даже браться не буду. Пойду на другой рынок и там договорюсь. Предложение вам делаю, потому как контакт с вами уже установил. И вы показали себя разумным человеком. Но наш видеосалон — золотая жила. Так что пятьдесят на пятьдесят и никак иначе. Естественно, у нас своя отчётность и налоги. За вашу долю платите сами.
Бандит усмехнулся, но комментировать замечание про налоги не стал. Я уверен, что он их платить даже не думал, но мы свою долю будем проводить официально. А уж что со своей половиной станет делать Елизар Богданович — его проблемы.