Пожиратель империй. Часть 3
Шрифт:
Глава 49
Пальцы рук. Ладони. Кисти. Предплечья. Локти. Плечи.
Понемногу. По одному укусу. Продавливая кожу, разрывая мышцы, дробя кости. И после каждого обязательно прижигая рану, чтобы избежать критической кровопотери.
Где-то на девятом пальце она перестала пытаться сдерживаться и начала орать во весь голос. На середине ладоней она охрипла, но всё равно продолжила визжать надтреснутым, как звук старого патефона, голосом.
После первой трети ладоней я впервые услышал, как Амала
Но на уровне локтей её пробрало снова, и больше она уже не замолкала. Из её глаз текли слёзы, из ноздрей — сопли, изо рта стекала кровавая от прокушенных губ и щёк пена. Брюки, в которые была одета аватар, давно стали мокрыми.
Физическая боль имела границы. Ограничения, накладываемые самим телом, для которого муки были разрушительны, должны были оградить разум от чрезмерной агонии.
Энергия в этом плане была куда более жестокой. У неё не было никаких ограничений, и ей было плевать, что будет с её владельцем.
Я мог примерно представить, что сейчас испытывала Амала. Боль от разорвавшегося сердца, несмотря на слегка скрасившую её эйфорию прорыва, была одной из самых больших, что я когда-либо испытывал, при том что опыта в этом плане у меня имелось немало.
Более того, теперь абсолютно любая боль обещала стать для меня в несколько раз более мучительной. И с этим уже было невозможно ничего сделать.
Однако моя новая Сущность не просто так имела аспект телесной гармонии. Она идеально объединила мировую ауру и материю, сделала их одним целым, неделимым и способным работать в максимальной синергии.
Мировая аура Закона Амалы наложилась на тело аватара без чего-либо подобного. Грубо говоря, её энергия сейчас была как оголённые нервы, проникшие всюду в организме, так что её агония была минимум на порядок выше моей, и в десятки раз выше, чем даже теоретически должно было способно испытывать живое существо.
Потому было не удивительно, что она так быстро сдалась. Тем более с учётом того, что, как Руйгу, она в принципе вряд ли испытывала хоть какую-то боль в последние сотни, а то и тысячи лет.
При этом я чувствовал, что она пыталась максимально оттянуть мировую ауру Закона умирающего солнца из поедаемых мной рук. И это действительно должно было работать по принципу анестетика, уменьшая чувствительность.
Вот только это также означало, что чем дальше, тем ей будет больнее. И от мысли о том, что она сама себя загоняла всё глубже и глубже в бездну агонии, я приходил в полнейший восторг.
Примерно когда доел руки, Сущность нерушимой основы в моём сердце полностью восстановилась. И я почти сразу почувствовал слабую дрожь от всех десяти своих Сущностей, свидетельствовавшую о том, что процесс прорыва ещё не завершился полностью.
Тем не менее, я, ни мгновения не раздумывая, подавил эту дрожь. Происходящее
И, неожиданно, такой мой выбор дал свои плоды.
После того, как энергия Закона умирающего солнца из плоти Амалы перестала полностью уходить на восстановление Сущности нерушимой основы, она начала плавно растекаться по всему моему телу. И только в этот момент я можно сказать, её распробовал.
Мир Амалы — Картанг, был куда более жестоким и неприветливым местом по сравнению с Тейей. И если в Аллее Кошмаров главной угрозой были монстры, то в Картанге — сам мир или, точнее, его погода.
Адский холод, экстремальные ветра, вечные шторма и бураны. Никакого тёплого «юга», никаких тропиков и субтропиков, никаких побережий, ведь почти вся вода, за исключением бьющих из-под земли источников, находилась в замороженном состоянии.
Причина настолько ужасного климата была в том, что солнце Картанга было слишком холодным, чтобы достаточно хорошо согревать землю. К тому же день и ночь в том мире не были равны, светлое время суток было почти впятеро короче тёмного, и это никогда не менялось.
Чудом было даже то, что в Картанге в принципе появилась жизнь. Так что не было ничего удивительного в том, что Амала, Дар, Сущность и Закон которой почти идеально отражали суть её мира, в конце концов стала в нём Руйгу.
Умирающее солнце. Сила не жара и света, а холода, отчаяния и смерти. Сила, проливающая на врагов гибельное сияние, лишавшее надежды, замораживавшее волю к борьбе и губившее жизнь. Жуткая сила.
С учётом этого было в каком-то смысле даже понятно, почему Амала была именно такой. Впрочем, это её в любом случае не оправдывало, да и заниматься психоанализом я не собирался.
Куда больше меня интересовал аспект холода Закона умирающего солнца, который можно было попытаться вычленить и использовать для усиления моей Сущности чёрного льда.
А ещё, и это было даже важнее, когда энергия Закона Амалы проникла в моё тело, я ощутил очень знакомое шевеление генов поглотителя, учуявших возможность для новой эволюции.
Руйгу были энергетическими формами жизни. Но, проявляясь в физическом мире с помощью образов, они могли заводить детей. А это означало, что связь со своими изначальными видами они не теряли даже после воплощения.
Более того, после перехода на новую ступень бытия, родословная Руйгу становилась лишь мощнее и чище. Вся информация об этом, у людей и Майигу хранившаяся в геноме, перекочёвывала в Закон, в каком-то смысле и являвшийся самим Руйгу.
Так что не было ничего удивительного в том, что, пожирая Закон Амалы вместе с её телом, я вместе с тем начал поглощать и её родословную. Куда страннее было то, что гены поглотителей, у которых уже была усиленная иммолитом родословная истинного дракона, вообще отреагировали на неё.