Пожиратели огня (худ. В Слаук)
Шрифт:
Между тем Виллиго по выходе из гостиницы велел своим воинам идти за собой сзади, предупредив, что в случае надобности подаст им сигнал криком гопо.
Насколько «Восточная гостиница» блистала огнями, насколько же в остальном Мельбурне было темно и тихо. В это время залежи угля не были еще открыты в Австралии, и газовое общество не могло снабжать город осветительным материалом на всю ночь. В час ночи все газовые трубы запирались, и город, если не было луны, погружался в совершенный мрак.
В описываемую ночь луны не было, и на улицах стояла непроглядная темнота.
Согнувшись в три погибели и не сводя глаз с двигавшейся перед ним черной точки, тихо крался вдоль стен нагарнукский вождь, точно легкая, бесплотная тень. За ним поодиночке, также неслышно, тянулись гуськом его воины.
Блэк, не уменьшая своей быстроты, пробежал всю Ярро-стрит, потом улицу Королевы Елизаветы, пересек Стрэнд и побежал по Сент-Стивенскому проспекту. Он бежал уверенно, зная хорошо дорогу и чуя сзади себя шаги Виллиго. Нагарнукский вождь по этому признаку догадался, что умный пес уже успел открыть настоящий след своего господина.
«Что-то откроется теперь? — думал Черный Орел. — Хорошо, если еще можно будет их спасти. Но как же беспощадно я отомщу, если Тидана окажется убитым!»
Вдруг дикарь невольно содрогнулся всем телом. Блэк остановился. Виллиго торопливо подошел к собаке.
Черный пес поднялся по ступенькам подъезда какого-то красивого дома на самом конце Сен-Стивенского проспекта и привстал на задние лапы, а передними оперся о богатую резную дверь, повернув голову к Виллиго.
— Ну что же, Блэк? — спросил подошедший дикарь. — Господин Оливье тут, что ли?
Услыхав имя своего господина, собака опустила морду и начала усиленно нюхать под дверью, махая при этом хвостом.
«Значит, здесь, — убедился Виллиго. — Животное нашло след… Оно чувствует, что они здесь, и царапается в дверь».
Блэк глухо заворчал, как бы подтверждая мысль дикаря. Собака как бы негодовала на то, что дверь не отворяется.
«Конечно, они здесь и, вероятно, в плену, — сделал Черный Орел свой окончательный вывод. — Но чей же это дом?»
Дикарь отошел в сторону и начал осматривать окрестность. Неподалеку виднелся собор, налево сквер принца Валлийского. Виллиго начал припоминать.
«Да, так и есть!.. Это…»
И Черный Орел едва не вскрикнул.
Это был дом Португальского консульства. Следовательно, Черный Орел был прав в своих подозрениях, которые тщетно старался внушить Дику. Белый шпион оказался предателем. Вероятно, Тидана и его друзья отправились к консулу в гости, а тот взял да и задержал их всех. Вместе с тем у Виллиго явилась надежда. Что-то шептало ему, что еще не поздно, что еще можно спасти друзей.
Виллиго обладал чрезвычайно быстрым соображением. Он сразу понял, что силою ничего не возьмешь, а ночью не поможет и хитрость. Днем можно было войти в дом белого человека и броситься с воинами вслед за ним, но возможно ли было дожидаться дня? Теперь был еще только пятый час.
Он задумался, опустив голову на грудь. Через несколько времени он вновь ее поднял и бодро выпрямился.
В
Черный Орел оставил Вивагу караулить подъезд консульства, а сам с остальными воинами побежал в гостиницу посоветоваться с англичанином. Блэка он побоялся оставить возле дома и взял с собою, привязав на веревку.
Оставив воинов на улице, Виллиго вошел в гостиницу один. Коридорный проводил его в павильон, занимаемый англичанином, который в это время сладко спал и видел во сне, что будто он уже не просто Джильпинг, а лорд Воанго, английский премьер, и читает в палате написанную им тронную речь. Вот его приветствуют аплодисментами… Аплодисменты так громки, что лорд Воанго просыпается… и что же? Оказывается, что в двери павильона изо всех сил стучит Виллиго.
— Отворите, Воанго!.. Да отворяйте же!
Джильпинг вскочил, как встрепанный, и впустил нагарнука. Увидав, что дикарь один, он вскричал с глубокою, искреннею грустью:
— Они погибли?
— Не знаю, но дело, по всей вероятности, очень плохо.
И Черный Орел наскоро познакомил Джильпинга с последними происшествиями. Окончив рассказ, он прибавил:
— Если Воанго поможет Черному Орлу, то наши друзья будут немедленно спасены!
— Я к твоим услугам, — отвечал англичанин.
— Хорошо. Черный Орел расскажет тебе одну историю, а ты соображай.
— Я слушаю.
— Два года тому назад Черный Орел был в Мельбурне, и вот что он видел: один скваттер заболел и, чувствуя приближение смерти, послал ночью за консулом своей страны, чтобы тот засвидетельствовал ему завещание.
— Очень возможно, — отвечал Джильпинг. — Консулы обязаны свидетельствовать все бумаги подданных своего государства.
— Хорошо, Воанго. Так скажи мне: всегда ли это так бывает?
— Обязательно. Если умирающий пригласит своего консула, то консул не вправе отказаться.
— Так пусть Воанго заболеет и позовет к себе португальского консула.
— Это для чего? — удивился Джильпинг, не отличавшийся быстротою соображения.
— Чтобы Черный Орел и его воины тем временем проникли в консульский дом и освободили пленников.
Джильпинг изумленно взглянул на дикаря. Считая Черного Орла человеком низшей расы, он никак не мог поверить, чтобы ему в голову могла прийти такая блестящая мысль.
— Неужели Воанго колеблется? — с тревогой спросил нагарнук.
— О нет, нисколько. Для наших друзей я на все готов!
— Спасибо тебе! Воанго теперь друг Виллиго, а это нечасто бывает! — заметил дикарь и рассмеялся своему невинному каламбуру.
Воанго — болотная неуклюжая птица, служащая обыкновенно добычею орла. Джон Джильпинг не понял каламбура и рассмеялся тоже, иначе он бы, наверное, обиделся.
Черному Орлу пришла мысль поистине гениальная и при данных обстоятельствах, быть может, единственно исполнимая. Как ни был хитер и лукав барон де Функаль, иначе m-r Люс, но и ему не могло бы прийти в голову, что для него расставят западню в самой людной гостинице Мельбурна.