Пожнешь бурю
Шрифт:
– Не знаете, куда он ушел? – холодно поинтересовалась Элизабет, игнорируя понимающий взгляд домохозяйки. Леди Камерфорд ничуть не заботило, что ее появление в доме Уильяма в столь поздний час может повредить ее репутации. От этой встречи так много зависело, что никакие сплетни не смогли бы ее остановить.
– Он приглашен на обед к мистеру Освальду Трэнтаму, – доложила хозяйка, не спуская глаз с элегантной ротонды, в которую, несмотря на теплый вечер, была закутана темноволосая красавица. Потом ее взгляд скользнул мимо гостьи на улицу, но она не увидела ни кареты, ни экипажа. Разумеется, леди Камерфорд
– Тогда я подожду его здесь. – Элизабет прошла мимо старухи, не дожидаясь приглашения. – Мне необходимо обсудить с мистером Роулингсом важное, не терпящее отлагательства дело. Как только он вернется, доложите, что я его жду. А до тех пор я не желаю, чтобы меня беспокоили.
– Хорошо, миледи.
Элизабет проскользнула в гостиную и захлопнула за собой дверь. Хотя приказание ее были исполнено и домохозяйка не появлялась в гостиной, Элизабет была уверена, что нахалка топчется в коридоре, сгорая от любопытства. Обязательно прилипнет к дверям, когда приедет Уильям, думала Элизабет, сердито хмуря брови, но уж она позаботится, чтобы никто не услышал их разговора, ни одна душа!
Светло-зеленые глаза метали молнии, она кружила по комнате, то и дело поглядывая на позолоченные часы, стоящие на каминной полке. Когда же Уильям наконец вернется? Черт его побери, нельзя терять времени! Остаётся всего два дня до свадьбы Иена, два дня – это так мало, если учесть, сколько еще надо сделать! Кровь Господня, узнай она эту новость хоть несколько дней назад, а не нынче утром, давным-давно избавилась бы от маленькой шлюшки, которую подцепил Иен!
Уловив взволнованное тарахтенье домохозяйки в коридоре, она прислушалась и с облегчением узнала голос Уильяма. Дверь распахнулась, и перед ней предстал молодой человек с красной физиономией, в съехавшем набок парике и развязанном шейном платке. Его вид явно свидетельствовал о том, что Уильям от души выпил и чересчур много съел. Элизабет тихо чертыхнулась. Он нужен ей трезвым, способным соображать. Ладно, решила она, не важно. То, что она собирается сказать, быстро отрезвит его.
– Что случилось, Элизабет? – спросил Уильям вопреки ее ожиданиям на удивление трезвым голосом. – Вы хотели меня видеть?
Элизабет не ответила, устремив красноречивый взгляд на топчущуюся в дверях старуху.
Уильям проследил за ее взглядом.
– Больше ничего не надо, миссис Грей.
Хитрые глазки прищурились.
– Я подумала, может, вам с леди захочется чего-нибудь освежающего.
– Нам не хочется ничего, кроме уединения, – отвечал Уильям, улыбаясь, но холодно глядя на нее. – И не трудитесь ждать, поднимайтесь к себе, я сам провожу леди.
Выражение лица миссис Грей ясно говорило, что она и не предполагает ухода леди Камерфорд. В прошлый раз та задержалась надолго и, видимо, не скучала.
– Благодарю за заботу, миссис Грей, – добавил Уильям. – Доброй ночи.
Захлопнув дверь, прямо, перед носом старухи, он повернулся к Элизабет и вопросительно приподнял одну бровь:
– Я уже понял, Элизабет, что вы не из тех, кто окружает свою жизнь тайной, но нельзя ли сделать ваши визиты менее демонстративными?
– Не смешите меня, – отрезала леди Камерфорд. – Я пришла говорить с вами о весьма, важном
– То есть дождались темноты и пришли ко мне сами. – Уильям опустился в кресло, закинул руки за голову и уставился на нее с самодовольной улыбкой. – Очень умно, моя дорогая. Догадываюсь, дело у вас крайне срочное, раз не может ждать до утра.
Элизабет, не расположенная к пустой болтовне, окинула его с ног до головы сверкающим взором:
– Почему вы не сказали мне, что знаете Мереуин Макэйлис?
Вопрос ошеломил его, и самодовольная улыбка разом исчезла.
– Не имею обыкновения перечислять всех своих знакомых каждому встречному, – буркнул он. – Кроме того, я никогда в жизни не видел Мереуин Макэйлис.
– Бросьте, Уильям, со мной нечего притворяться! Мы хорошо знаем друг друга, и в ту ночь, которую мы провели вместе, вам, черт возьми, было прекрасно известно о моих чувствах к Иену Вильерсу. Так что вполне можете поведать мне всю правду о себе и хорошенькой мисс Макэйлис.
Уильям вцепился в ручку кресла.
– Понятия не имею, на что вы намекаете, дорогая. Я, разумеется, слышал о мисс Макэйлис. В Шотландии ее семья пользуется немалой известностью, но я и не подозревал, что здесь, в Лондоне, кому-нибудь, особенно вам, известна эта фамилия.
Элизабет помолчала минутку, гадая, зачем понадобилось Уильяму изображать полную неосведомленность. Неужели ему не понятно, что они оба только выиграют, если он откроет правду?
– Хорошо, – сказала она, подходя ближе к креслу и глядя на него сверху вниз сверкающими зелеными глазами. – Не хотите признаться – я сделаю это за вас. Я собственными глазами видела вас нынче утром в экипаже, тет-а-тет. И должна сказать, Уильям, – раз уж вы решили упрекнуть меня в неосторожном поведении, – что была свидетельницей поведения гораздо более демонстративного! Это было средь бела дня на Флит-стрит, и ни один из вас не позаботился о том, чтобы остаться неузнанным! Перестаньте таращиться, словно у меня рога выросли! Я своими глазами вас видела!
Уильям начал трезветь, но от этого смысл сказанного отнюдь не прояснился. Она стояла над ним с пылающими щеками, а он все никак не мог понять, в чем его обвиняют, совершенно забыв в этот миг о встрече с золотоволосой красавицей.
– Позвольте, я не понимаю. Вы утверждаете, будто сегодня днем видели в моем экипаже Мереуин Макэйлис?
Элизабет чувствовала, что ее терпению приходит конец. Боже милостивый, как ему удается убедительнейшим образом изображать полного идиота, когда он прекрасно знает, о чем идет речь? Какой смысл отпираться?
– Совершенно верно, – выдохнула она. – Вы ее высадили в дальнем конце Парк-Лейн, конечно, чтобы скрыть вашу встречу от любопытных глаз, например, от моих. На мисс Мереуин было ярко-желтое муслиновое платье с оборками. А теперь, Уильям, прекратите нести чепуху и признайтесь, что знакомы с ней!
Уильяма, наконец, осенило. Он вскочил с кресла и схватил Элизабет за руки, глядя на нее горящими глазами:
– Что вы сказали? Это была Мереуин Макэйлис? Та девушка, с которой вы меня видели?