Позолоченные латунные кости
Шрифт:
— Я все равно должна вернуться, чтобы выяснить, как там наши друзья.
Они были моими друзьями, поэтому были и ее друзьями тоже.
— Думаю, ты и вправду должна. Благослови тебя боги, Страфа Алгарда.
— Гаррет?
— Просто один сентиментальный момент. Ты слишком идеальна. Слишком драгоценна. Это пугает.
И ее не смутила моя сентиментальщина. Она просто засмеялась смехом, похожим на звук ветряных колокольчиков. Глаза ее приобрели фиалковый оттенок, из-за чего
— Следующие несколько лет могут стать здесь воистину приторными, — проворчала Синдж. — Мы летим, Страфа? Или ты предпочитаешь стоять с дурацким выражением лица, играя с Гарретом до тех пор, пока тот не станет смахивать на слабоумного?
— Без сомнения предпочитаю. Но меня воспитали так, что на первом месте для меня гражданские обязанности.
— Да. Да, — сказал я. — А что все это сделает с политической ситуацией? Один раз они уже погасили страсти. Принц Руперт думал, что прикрытие продержится. Но еще одно нападение может откупорить пробку бутылки с хаосом.
Страфа поцеловала меня. Она ясно дала понять, что именно имела в виду, когда сказала, что предпочла бы остаться и свести меня с ума.
А потом отправилась на улицу, Синдж — сразу позади нее.
— За всем этим стоят злые гении, которые намеренно создают новые кризисы? — вопросил я пространство.
Появился Дин.
— Как вы думаете, мне слишком рискованно выйти?
— Да, я думаю, слишком рискованно. Там есть люди, которые хотят совершить убийство без явной на то причины. Мы в чем-то отчаянно нуждаемся? Когда Доллар Дэн вернется, он сделает вылазку. Или разбуди Птицу и пообещай ему бутылку.
— Мы не стоим лицом к лицу с критической нехваткой припасов. Я просто хотел купить пару фунтов говядины, чтобы нарезать ее для блюда, которое хочу попытаться приготовить. И я надеялся сделать крюк, чтобы посмотреть, как там Плеймет.
— Он взял с собой свое лекарство?
— Взял.
— Страфа может проверить его позже.
— Думаю, так будет лучше всего.
Пауза.
— Мне нелегко привыкнуть к тому, что суматоха вернулась.
— Извини.
Дин захихикал.
— Я не напрашивался на извинения.
Он сделал поисковую вылазку во владения Синдж, собирая разномастные чашки, подносы, чайники и столовые приборы.
— Все должно снова стать утомительно домашним, как только это безумие уляжется.
— В самом деле?
— Единственная сложность, которую я предвижу — вам предстоит решить, будете ли вы жить в поместье Виндвокер или она переедет сюда. Я думаю, что тут станет тесновато, с толпой маленьких Гарретов, путающихся под ногами.
— Кончай валять дурака!
Или, может, лучше было бы сказать:
— Я поставлю золотой против рваного башмака: вы станете папочкой в течение года. И повергнете нас всех в благоговейный трепет и изумление, оказавшись хорошим папочкой.
Я ничего не смог на это ответить. У меня не было слов.
— Валяешь дурака?
Эти вещи не выглядели абсурдными, когда он высказал их.
Мне в голову пришла рыжуля с ее обычным непоколебимым отстаиванием своих прав. Руки в боки. Голова наклонена к плечу. Подбородок опущен.
— Ну?
Вопрос о детях у нас никогда не всплывал. Даже в виде предположения. Если не считать мер предосторожности, диктуемых побочным здравым смыслом. Мы никогда не обсуждали наше отношение к детям, не говоря уж о мыслях насчет того, чтобы завести собственных. Теперь, когда я оглянулся назад, меня это удивило.
— Господи, порази меня прямо сейчас. Я не могу быть достаточно взрослым, чтобы стать родителем.
Дин изобразил самую широкую самодовольную улыбку, какую я когда-либо видел на его старом табло.
— Ах ты, мошенник.
Улыбка стала шире.
— Мы должны переехать к ней, — сказал Дин. — Там будет место для ваших детей и беспризорниц вроде Пенни.
— Пенни не моя беспризорница.
Мы обеспокоенно переглянулись. То, что девочка болталась возле нашего дома, могло втравить ее в самую худшую беду, какую она знала за свою короткую, полную бед жизнь.
И мы, возможно, втравили также Краш, Ди-Ди, Майк и всю компанию из «Огня и льда» в самую худшую беду, какую они знали за свои полные бед жизни.
— Что ж, на данный момент давай просто побудем холостяками — такими, какими мы были перед тем, как женщины начали накапливаться и усложнять нашу жизнь.
— Да, — ответил Дин с заметным отсутствием энтузиазма.
Он двинулся к двери.
Мгновение спустя я услышал, как Доллар Дэн спрашивает его, почему у него такой мрачный вид.
Снова лил дождь.
Я ощутил сильную вонь мокрой шерсти Доллара Дэна, когда тот последовал за Дином на кухню.
99
Я вышел на крыльцо, толком не зная зачем.
Может, у меня было слабое ощущение, что стоит самому посмотреть, как дела, если всех наблюдателей прогнал дождь.
А может, я просто хотел насладиться стуком дождя по крыше крыльца.
Это был странный ливень, не густой, но упорный, с большими каплями.
Улица оказалась пуста. Ни людей. Ни животных. Повозки Дворцовой Охраны исчезли. Воздух был холодным и чистым. На мгновение в моем мире все стало правильным.