Позывной «Хоттабыч» 4
Шрифт:
— А! — отмахнулся от его слов профессор. — Не успокаивайте меня. Все мои разработки, суть — «костыли» в отсутствии поистине мощного Дара!
— Может и так, — пожал плечами Александр Николаевич. — Но признаюсь вам по секрету, я многое взял на вооружение, ознакомившись с вашими ранними работами. К более поздним у меня, к сожалению, не было доступа. Почту за честь ознакомиться с ними.
— Князь… ваше сиятельство… Александр Дмитриевич… — голос барона дрогнул и прервался. — Вы действительно этого хотите?
— Да, Иоахим! — ответил Головин. — В отличие от многих могучих Одаренных, у вас есть нечто
— Что? — Похоже, что профессора задела за живое речь командира.
— Могучий интеллект! Ваши научные изыскания в области изучения возможностей человеческого мозга и его связь с Магической Природой, поистине бесценны! — От щедрот сыпанул командир «приторно сладких пилюль».
Я взглянул на профессора, но тот даже и не заметил, что командир явно перебарщивает с похвалой. Ну что, поплыл, напыщенный ублюдок? Поплыл! Теперь он точно наш с потрохами и едва не заглядывает в рот товарищу оснабу. Так держать командир! Так держать!
— Ну-у-у… — Словно красная девица замялся профессор. — Скажете тоже!
— Не скромничайте, Иоахим там, где этого не нужно! — строго произнес Александр Дмитриевич, словно отчитывая нерадивого ученика. — Вашим работам со временем найдется достойное место в истории развития Ментальной Науки! Я в этом абсолютно уверен! А сейчас, давайте займемся тем, за чем мы, собственно, сюда и явились.
Командир сжал пальцы на металлическом кольце и потянул дверь на себя. И она, легонько скрипнув несмазанными петлями (вот скажите, откуда, к чертям собачьим скрип, ведь все вокруг ненастоящее?), приглашающе распахнулась, открыв нашим взорам небольшое полутемное посещение. Прямоугольное «пятно» яркого света, падающее на пол из распахнутого нараспашку дверного проема, выхватило из сумерек натертый до блеска паркет-ёлочку. У стены я заметил массивный кожаный диван с высокой деревянной спинкой-полочкой и слегка потертыми валиками-подлокотниками, рядом — письменный стол под зеленым сукном, а на нем — включенную лампу на мраморной ножке под металлическим абажуром и тоже зеленого света. Возле стола — типичное для этого времени кожаное кресло из резного темного дерева, поблескивающее в электрическом свете фигурными золотыми шляпками обивочных гвоздиков.
— Gr"uss Gott [4]! — Первым шагнул в открытый проем фон Эрлингер.
[4] Баварское приветствие, дословно «приветствуй Бога!» (нем.)
— Надо же, — с усмешкой произнес стоявший спиной столу человек, лицо которого пребывало в тени, — вы несомненно делаете, успехи, профессор! Сегодня вы заявились ко мне как человек, а не как крыса — не через дырку в стене, а через настоящую дверь. Хотя я вас и не приглашал…
Глава 17
Фон Эрлингер первым прошел в комнату, а за ним подтянулись уже и мы с командиром.
— Откуда столько ненависти, молодой человек? — «Любезно» попенял Якову барон. — По-моему, мы с вами расстались вполне доброжелательно?
— Ну, по-вашему, может, это выглядит и так, — не поддался на провокацию фрица пленник. — А, по-моему, если я не вытолкал вас взашей из моего Убежища, это, отнюдь, не означает, что я настроен по отношению
— Кстати, о гостях, — пропустил меж ушей гневную тираду Якова фон Эрлингер, — разрешите представить вам ваших соотечественников, таких же русских, как и вы: князя Александра Дмитриевича Головина и Гасана Хоттабовича Абдурахманова.
— Князя? — Первоначальный интерес узника, когда он услышал о соотечественниках, сменился презрительной гримасой. — Аристократы, значит? Белая кость, голубая кровь? И чем они лучше вас, нацистов? Мой отец посвятил борьбе за счастье трудовой черни и подлого люда всю свою жизнь! Конкретно против таких вот соотечественников! — Гневно бросил он в лицо барону. — Так что подите прочь, господа хорошие! Повторюсь для особо одаренных: вам здесь не рады!
Вокруг разозлившегося пленника воздух «заколебался», как будто разогреваясь, искажая очертания окружающих Якова предметов. Словно он прикоснулся к своему Огненному Дару и вот-вот собирался пустить его в оборот. Но я-то помнил, что никакого воздуха здесь не было и в помине, и быть не могло. Ведь мы находились не в реальном мире живых людей, а в иллюзорном Ментальном Пространстве, созданном искусными Магами — лучшими Силовиками-Мозголомами Советского Союза. Однако, Яков ни в кое мере не относился к специалистам подобного профиля, и по умолчанию был не в состоянии управлять этой «виртуальной» реальностью.
Но, как бы это ни казалось странным, похоже, что какие-то «рычаги управления» у Якова все же имелись: пространство вокруг него начало постреливать микроскопическими угольками, словно это сгорали летающие в воздухе пылинки. Но я повторюсь: никакого воздуха и никакой пыли здесь не было. Неужели наши Мозголомы — Мордовцев с Капитоновым, так филигранно заточили под Якова Джугашвили этот иллюзорный мир, что он фактически копировал физические и Магические константы реального? Если мне еще раз доведется с ними встретиться, обязательно поинтересуюсь.
— Уходите по-хорошему, господа! — неожиданно гулко воскликнул Яков, и его волосы и руки вспыхнули ярким огнем. — Иначе, я за себя не отвечаю.
— Ваше сиятельство, князь! — Барон испуганно обернулся к командиру. — Вы что-нибудь понимаете? Этого просто не может быть! — В который уже раз за сегодняшний вечер повторил он эту фразу. — Такое под силу лишь настоящему Магу-Менталисту!
В руках пленника тем временем сформировались два ярко пылающих раскаленной плазмой огненных шарика.
— Слышь, хлопчик, — я шагнул вперед, отодвинув плечом фон Эрлингера, — ты это — не балуй понапрасну! Мы же просто поговорить пришли. По-тихому, по-семейному… Тебе, чай, не сахар тут в одиночестве столько времени вялиться. Вон, без нормального общения одичал совсем. Туши нахрен свои шарики-фонарики, Яшка, мы уже осознали, что ты — пацан с железными яйцами! Такой же, как и твой неистовый папашка. Вы — горцы, слишком горячи, хоть прикуривай от вас! — Ха, а это я прямо «в дырочку» попал, от такого Дара реально можно прикурить.