Позывной "Князь" 3
Шрифт:
Но жесткие и глупые правила запрещали всякий выход к обычным людям.
Степан терпел около года, взращивал свою ненависть к строгим порядкам и занудным учителям. Никто не мог понять желание разумника выехать за пределы уютного и безопасного учебного заведения, где стоят охранные чары.
Ведь люди опасны. Жестоки. Несправедливы.
Могло ли это остановить Соколова? Нет.
Наоборот, желание развернуться во всю мощь, доказать, что маг лучше других, а уж тем более людей без способностей, гнало его в большой
И поэтому ему нужно выбраться за стены академии и покорить весь мир.
Так и вышло.
Задумав великую шалость, он заморочил голову охране и выскользнул в большой мир.
Там он смог всецело насладиться своей силой. Вокруг было столько несведущих! Такое раздолье!
Соколов начал исполнять свои мечты. Поначалу он накладывал заклинание на каждого встречного. Власть пьянила и дурманила голову магу.
Ему было можно сделать абсолютно все! Вскружить даме голову? Хватит одного взгляда! Не заплатить за обед? Легко! Заставить человека отдать все деньги? Да без вопросов!
Но жажда не покидала Соколова. Он хотел больше.
И все это он оправдывал тем, что желает магам только самого лучшего. Сейчас он построит свою личную жизнь, заберет остальных из-под крыла глупых магистров, и вместе они завоюют город, а потом и всю империю.
Празднуя очередную удачную сделку, Соколов вдруг узнал, что маги есть не только на территории академии. Весьма заинтересованный, он расспросил случайных знакомых. И выяснил не только про тех, кто прячется под личиной обычных людей, но и про некого князя, который собирал под свое руководство магов.
Любопытство привело разумника в военное управление. Он искренне надеялся наложить заклинание на начальника особого отдела и перетащить его на сторону магов. А потом заставить подчиниться.
Однако Эгерман встретил Соколова позорным ударом кулака и тюремной камерой.
Это было насмешкой над всем, что Степану уже удалось сделать. И он это стерпеть не мог. Ожидая в тюрьме подходящего случая, он жаждал мести.
Я выслушал Гусаренко молча. С одной стороны, я должен был чувствовать вину за все случившееся, но ее внутри меня не было. Возможно, мой удар стал тем самым переломным моментом, который обнажил истинную сущность Соколова.
Не будь меня, он бы никогда не остановился.
— Значит, личное обогащение, — пробормотал я.
— Скрытое под маской высшего блага, — добавил Алексей Олегович. — Что дальше с ним делать?
— Я попрошу вернуть зрение, но возле камеры незаметно разместим булавки. Они не дадут Соколову полностью вернуть себе силу, да и защитят гостей от его заклинаний. Охрану не убирать.
— Хорошо, я передам старшему офицеру, — кивнул Гусаренко и встал: — Разрешите откланяться?
— Уже уходите? — удивился я.
— Да, мне и моим сотрудникам давно пора обратно на службу. Рад был познакомиться, жаль, что при
— И я рад, — мы пожали друг другу руки.
Я вышел из кабинета, оглядел царящую суету и позволил себе выдохнуть. На часах стрелки уже переместились за десять часов, и хотелось бы уже поехать в замок.
Мои ребята сидели недалеко от кабинета, терпеливо ожидая, когда мы с Гусаренко закончим беседу.
Увидев меня, они подскочили и наперебой принялись спрашивать про судьбу Степана.
Я рассказал им про зрение и булавки.
— Но зачем возвращать? Заклинание все равно рассеется, если там будут артефакты Мишина, — спросил Левков.
— Тогда он будет воспринимать это, как удачное стечение обстоятельств. А нужно ему показать, что он все еще пленник. И в наших руках, — я поймал взглядом Лерчика. — Валерий Игнатьевич, возьмите коробку с булавками, и со Святославом посетите нашего задержанного. А остальные могут быть свободны.
— А как же баня? — обиженно спросил Дмитрий.
— Прямо сейчас? — задумчиво потянул я, оглядываясь в поисках Мишина.
— А почему нет? Я уже отправил матери записку.
— Думаешь, она будет счастлива, что ей на голову падет десяток мужчин? — с улыбкой спросил я.
— Так, не она же лично баню топит. У родителей банный комплекс, но он не на территории поместья, а в городе.
— И все прям готовы сорваться с места и поехать? — я посмотрел на довольных магов. — А одежда у вас с собой есть?
— Обижаете, Владимир Иванович, у нас, у всех есть второй комплект здесь, в раздевалках. И у вас есть, забыли? Вы же сами нам сказали, после пожара, как важно иметь запасное.
Надо же, действительно, забыл.
— А Влад Юрьевич согласен? — прищурился я.
— Я его не видел еще, — рассмеялся Уколов. — Мы ждали вас.
— Мне можно с вами? — встрял Лерчик. — Я много слышал о банях Уколовых, но ни разу не был там.
Я с сомнением на него посмотрел. Неужели и вправду есть места, в которые он не совал свой нос?
— Друг нашего начальника — наш друг, — сказал Сергей и хлопнул Лерчика по плечу.
— Вы и самих святых наместников уговорите! — рассмеялся я. — Тогда поехали, показывайте ваши хоромы банные.
Уехали мы все равно не сразу, потому что я отдавал последние распоряжения по Соколову. К тому же слух о моем назначении уже просочился, и мне буквально не давали проходу.
«Подпишите это, посмотрите на то…»
В конце концов, я жестко пресек очередного просителя и сказал, что до завтрашнего утра меня не существует. Тем более, еще никто не видел приказа!
Видимо, при этом у меня было такое лицо, что служащие мгновенно расползлись по кабинетам.
Пока я грозно двигал бровями и распугивал окружающих, ко мне подошел Лерчик. Ему уже рассказали историю Соколова, и теперь Субботину интересно было узнать больше.