Позывной «Омега»
Шрифт:
Вероника тем временем заправляла на кухне, жаря мясо, настоящий картофель и сделав овощное рагу. Чтобы не отрывать Молчуна от терминала, она наложила всего понемногу на одну большую тарелку и подставила тому едва ли не под нос. Механик кивком поблагодарил и съел всё до последней крошки. Когда Вероника забирала тарелку, он сказал:
– В мясе маловато специй, а в рагу стоило добавить пару крупно помолотых зёрен альтамиры. Но это на мой вкус. А в целом ты неплохо готовишь, спасибо за обед.
– Хм, – фыркнула Вероника, забирая пустую тарелку, и передразнила Молчуна: – В целом неплохо готовишь!
– Неплохо было бы ещё и кофе попить, – будто не слыша слов девушки, сказал Молчун. Вероника открыла было рот, чтобы передразнить механика снова, но тот добавил: – Пожалуйста.
– Сейчас сделаю.
А Молчун просматривал файлы, не веря ни единому слову девушки. Слишком гладко и слишком шершаво. Его вытащили со свалки, где он пробыл последний год, зачем это кому-то понадобилось?
Глава 10
– Дик, а ты чего такой злой-то? Можно ж было этого придурка просто пристрелить, а ты ему целую нотацию прочитал. Ему ж всё одно, ты его в итоге замочил! – рыжеволосый долговязый тип указал на труп.
– Понимаешь, Густав, – спокойно ответил ему напарник, хотя несколько минут назад этот человек был как ураган, как спрессованный комок эмоций, нервов и действий. А теперь он был расслаблен и спокоен. – Тут такая штука. Когда-то в молодости я хотел поступить в академию, получить хорошее образование, работать на престижной работе, иметь дом, семью, хобби. Собаку, наконец, завести, гулять с ней, какашки за ней собирать.
– И чего ж не поступил?
– А того, что конкурс там был, понимаешь? Короче, вместо меня попал учиться какой-то мажор, сынок папенькин. А таких, как я, бедолаг, не брали.
– И чего? Из-за этого ты такой злой? Подумаешь, академия, можно было поступить в университет в любой. В другой. Где конкурса нет.
– Можно, – согласно кивнул Дик, – но тогда я не получил бы хорошее образование и, соответственно, не было бы никакой престижной работы и всего остального. Но дальше – больше.
– Ну-ну, расскажи, – попросил Густав.
– А дальше было всё ещё хуже. Я не поступил в академию, но решил забадяжить свой бизнес. Небольшой, но с перспективой. Ну, поначалу дело пошло, я стал зарабатывать, уже подумывал жениться на одной бабёнке, как ко мне стали ходить разные проверяющие. То одно у меня не так, то другое… В общем, в итоге бизнес мой похерили. Чтобы развиваться, нужны были деньги, а они уходили на подкуп проверяющих. А потом, бросив затею с бизнесом, я пошёл в школу охранников, отучился, устроился работать. И вот, как водится, со мной вновь случилась неприятность. Управляющий склада, который я охранял, списал на меня недостачу, якобы я наворовал.
– А ты воровал?
– Ну не в таких же объёмах! Так, чуток. Да и не воровал я, брал без спроса.
– А дальше что было?
– А дальше меня посадили за расхищение, дали четыре года. Адвокат обещал отмазать, сделать, чтобы дали условно, но, сука, взял деньги и свалил. А я сел. Вот после отсидки я и поменял своё отношение к жизни. Теперь я мочу этих уродов не просто так, а с приговором. Сначала рассказываю им популярно, что они по жизни не правы были и теперь им дорога на два метра вниз. Мажоры, адвокаты, управляющие,
– Ты псих, Дик, – ужаснулся Густав и отшатнулся. Если бы он знал про напарника такое заранее, то ни за что не согласился бы с ним работать.
– Я не псих, Густав, просто я смотрю на жизнь с иной стороны, чем ты. – Дик убрал пистолет в кобуру, хлопнул оробевшего Густава по плечу. – Давай за руль, я пока немного успокоюсь. И запомни, друг мой, богатые, успешные, которые прорвались наверх, именно так и поступают друг с другом. Да и с возможными конкурентами тоже. Они убивают их, улыбаясь в лицо, легко и непринуждённо. А мы придём за ними. Рано или поздно. И тогда я напомню каждому из них, кто загубил моё образование, мой бизнес, мою жизнь. Давай, заводи таратайку, Густав!
Когда они приехали в офис и поднялись на восьмой этаж, откуда их номинальный босс, Руди Дворкин, руководил всеми делами, Густав шёл сзади. А Дик, ступая впереди, улыбался одними уголками губ, довольный тем, что напугал своего нового напарника.
– Итак, парни, после того, как вы прошли проверку, я могу позволить себе рассказать вам больше о нашей конторе. – Руди Дворкин, дородный коротышка лет пятидесяти, махал погасшей сигарой, будто дирижёр палочкой. Дик однажды побывал на премьере симфонического оркестра, и ему особенно понравилось, как самозабвенно тряс длинными волосами дирижёр, одновременно махая тонкой палочкой. – Наше небольшое подразделение выполняет деликатные поручения для братьев Ланолли.
Дик встал.
– Ты чего? – удивлённо воззрился на него Дворкин.
– Я не буду работать на этих людей, прощайте, – Дик направился к двери.
– Эй-эй, приятель! Ты подписал контракт! – выпучив глаза, заорал Руди.
– В жопу его себе засунь, – не оборачиваясь, ответил Дик и открыл дверь. – Поглубже.
Хлопнув дверью, Дик направился к лифту.
– Иди за ним, – Дворкин указал пальцем Густаву на дверь. – Иди и сотри этого придурка, нам не нужны лишние разговоры. А также нам не нужны идиоты с принципами!
Густав подхватился, выскочил из кабинета босса и поспешил вслед за Диком. Он нагнал его уже внизу, на стоянке, идя следом, он достал пистолет и, выставив вперёд, окликнул напарника. Дик обернулся.
– Дик, ты не прав, – Густав покачал головой. – Ведь это хорошая работа и платят прилично.
– Это дерьмовая работа, Густав, и деньги тут ни при чём, – Дик покачал головой. Его руки были подняты, но Густав смотрел прямо в глаза, он всё никак не решался выстрелить. Что-то блеснуло в руке Дика, он сместился немного вправо, грянул выстрел, затем почти сразу второй. Густав завалился назад, вскинув раненую руку и теряя пистолет. Нога, в которую попала вторая пуля, подкосилась, и он окончательно упал. Через секунду над ним навис Дик.