Позывной «Омега»
Шрифт:
Сначала их забрасывали в глубокий тыл повстанцев на тех планетах, где мятеж случился недавно. Команда проводила по месяцу и больше в рейде, наводя на лагеря и базы мятежников бомбардировщики армии. Потом задания стали усложняться, и теперь, чтобы попасть в нужный район, команде приходилось преодолевать невероятные препятствия. Молчун – единственный имплантированный боец, все системы слежения, охраны и оповещения брал на себя. Он первым обнаруживал их, дистанционно «вскрывал» программы, под которыми работали устройства, изменял, подправлял.
Их команда вскоре стала уникальна. Молчун остался единственным имплантированным бойцом во всей бригаде. Семеро его сверстников, которые также прошли имплантацию, по разным причинам перестали работать.
Так прошло пять лет, Молчун дослужился до чина капитана, получил несколько орденов и медалей и пару десятков ранений. Их командира, Джима Ферро, теперь звали Везучий Гадёныш, никто из его отряда за последние пять лет не погиб, хотя некоторых и выносили на спинах из боя или из зоны бомбардировки.
– Пять лет мы утюжили леса и джунгли мятежных планет. Тонули в болотах, замерзали в холодных реках или предгорьях. А потом один из особистов, который работал в отделе разведки, вылавливая двойных агентов, продался. Поговаривали, что ему предложили просто умопомрачительную сумму, от которой он не смог отказаться. В качестве информации по планам этот предатель прихватил и базу данных. В тот год разведка понесла сильные потери. Мы ведь не просто работали в поле, иногда приходилось играть и простых обывателей. Вот и мы однажды попались. Мне тогда показалось, что погибли почти все. Джим, наш командир, и Федя Секатор прикрывали мой отход. Я был моложе всех их, да притом у меня уже имелась информация, которую мы нарыли. Но мне не повезло, я не смог уйти.
«…Его взяли через сутки после того, как погибла команда. Прижали в лесу, обстреливали со всех сторон, не давая высунуть головы из-за ствола дерева, за которым он успел схорониться. Били специально рядом, давая понять, что он нужен им живым. Он отстреливался, сколько мог, но потом его просто окружили и спеленали. О самоубийстве и мысли не было. Единственным, что облегчало огорчение, было то обстоятельство, что информация уже была отправлена, буквально за час до того, как его прижали».
А потом были пытки. Его били током, подводя клеммы под пятки или под мышки.
– Кто такой?! Имя! Имя, боец! Подразделение! Звание! Должность! Цель задания! – орал ему в лицо краснощёкий верзила с перебитым носом, раз за разом нанося удар то в живот, то в лицо. – Быстро!
– Ронвальд Олива, – выплёвывая кровь, отвечал он, мотая головой из стороны в сторону, всё кругом плыло, качалось.
– Подразделение! Звание! Быстро!
– Отдельная рота разведки, капитан, – кровь пузырями лопалась на губах.
А потом его обливали холодной водой из грязного ведра, давали немного, всего пару-тройку минут, прийти в себя, и всё начиналось сначала.
– Транспорт! Где твой транспорт?! Где тебя должны подобрать?!
– Мы уходим всегда сами, – отвечал он, один глаз заплыл, за ухом справа сильно болело, перед глазами роились какие-то точки, мозг будто прокалывало иглами.
После первого допроса его оставили немного прийти в себя. Он так и сидел на стуле, с прикрученными к спинке руками. Сколько прошло времени, Молчун вряд ли бы определил, но вот импульс от работающего дроида-уборщика распознал отчётливо. Небольшой, всего сантиметров семьдесят ростом, дроид ползал по комнате, собирая разлитую воду и кровь…»
– Мне не составило особого труда влезть в программу этого дроида. Руки он мне кое-как развязал своим корявым манипулятором, а потом я отправил его в коридор. Уборщики не оснащены видеосенсорами, потому я просто отправил его убирать коридор.
Вероника сидела, закрыв глаза, сейчас она просматривала мыслеобразы воспоминаний, которые посылал ей Молчун. Она в который раз сжала его руку.
– Знаешь, на свете ещё есть добрые люди, которых Господь Бог приводит в нужное место и нужное время. Такие люди, как тот фермер, который спас меня в детстве. Меня подобрал один торговец, его гравиплатформа сломалась именно в том месте, где уже в буквальном смысле слова я отдавал концы. Ты будешь смеяться, но тот торговец решил отлить у куста, да чуть не споткнулся об меня. Этот мистер оставил меня у себя в доме, вызвал какого-то врача, который и подлатал моё тело. А потом я год жил у него, помогал, пытаясь отблагодарить. Но мы жили на территории, номинально подконтрольной повстанцам, потому вскоре мне пришлось вновь бежать. Без документов, без денег, мне понадобился ещё год, прежде чем я смог добраться до закрытой явки, с которой мы стартовали на этой планете. На тот момент, видя явку пустой, я уже понял, что команду списали, будучи уверенными, что все погибли. Каждому бойцу зашивают по три-четыре чипа-маяка. Из меня эти маячки достали в первый день плена, повстанцы знали, где искать и как. Сказывалось предательство того особиста.
Глава 22
– На грузовом транспорте, за койку и еду, работая простым механиком, я добрался до Аламеды, а оттуда до Амариса, где базировалась моя часть. Знаешь, мне местами везёт, так вот тогда мне повезло вновь, я встретил одного сослуживца, в тот день он получил полный расчёт и увольнение праздновал в одиночестве в небольшом кафе, куда я зашёл перекусить. Он набрался до бровей, но как только увидел меня, вмиг протрезвел. Тогда-то он мне и рассказал, что тут да как произошло без меня. А было вот что: командование закрыло дела всех бойцов, объявив всех погибшими, кроме меня. Я был записан как перебежчик к повстанцам.
Конечно же, я не поверил. Я поспешил на базу, но там меня скрутили и бросили в карцер. А после этого я полгода провёл в изоляторе, где общался исключительно с военным следователем. Вот такое вот везение.
В последнее время следователь стал намекать, что я вряд ли выйду из изолятора живым, и ждать осталось всего ничего, ведь следствие подходит к концу и по всем выводам меня признают виновным в гибели группы, передаче важной информации противнику. Вот так.
При последней встрече я свернул шею следователю, а когда охрана ворвалась в камеру, – откуда взялись силы! – убил одного бойца и нокаутировал другого. Завладев оружием, я бежал. Ты будешь смеяться, но меня держали в подвале старого дома, что стоял на отшибе, за ограждением базы. Видимо, начальство проводило это липовое следствие, не решаясь что-либо сделать – то ли меня нужно убить, то ли оправдать, но тогда придётся начать настоящее следствие. Но гулял я недолго, всего сутки. Меня поймали в военном городке, когда я банально хотел ограбить универсальный магазин. Сработала какая-то хитрая ловушка, и меня взяли. Тут я уже попрощался с этим светом, потому как меня хотели просто пристрелить. Но, видимо, я так нужен был кому-то живым здесь, в этом мире, за мной пришли друзья.