Позывной: «Варяг». Спасти Севастополь!
Шрифт:
– Пусть роют. Они ведь не знают про вариант номер один…
Ровно в час пополуночи штурмовой полк Ерохина поднялся в небо – тридцать шесть «Ил-10М» – и взял курс на северо-запад.
«Горбатые» летели во тьме, ориентируясь по приборам – даже звезд видно не было. В эфире зашумело, и Михаил прислушался.
– Штурман наведения ведущему маркировщиков. Как слышите? Прием?
– Слышу вас хорошо.
– Приступаем!
– Ведущий маркировщиков пошел!
Пятисоткилограммовые маркировочные бомбы
Взрываясь по сигналу высотомера, метрах в двухстах от земли, маркировочные бомбы падали, расцветая на земле алыми цветами, разворошенными угольями костров – теперь не промахнешься!
– Второй маркировщик, пошел!
– Отходим, отходим.
– Ведущий всем маркерам: отходим!
– Пятый маркировщик ведущему: понял!
– Второй маркировщик: есть отход.
– Перун, как видите свет?
– Вижу пять указателей цели сквозь облака, – ответил ведущий девятки бомбардировщиков «Пе-10».
– Ведущий маркировщиков соединению: выходите в атаку и бомбите по красным указателям цели согласно плану.
– Вас понял. Внимание! Произвести боевое развертывание! Атака цели одиночно. Я – Перун!
Бомбардировщики были невидимы в ночи, но «следы их жизнедеятельности» смотрелись ярко и знатно – ослепительные сполохи разрывали черноту ночи, синие высверки бросали вокруг себя дрожащий свет, а кверху клубился подсвеченный дым.
Били «тонками». Взрывы бомб накладывались друг на друга, хороня доты и дзоты, но вспышки были мгновенны, в их подсветке нельзя было разобрать движения, увидеть, что творится на земле. Хотя чего тут непонятного? Творился ад кромешный.
Михаил глянул наверх и разглядел за фонарем смутные силуэты истребителей сопровождения. Истребители ходили зигзагами поперек курса штурмовиков, чтобы сравнять скорости с медлительными «подзащитными».
– «Горбатым» привет и спокойной ночи! – послышался в наушниках жизнерадостный голос. – Готовьтесь, сейчас ваша очередь!
– Всегда готовы, «маленькие»!
Бомбежка закончилась, но темно не стало – очаги пожаров на земле сливались в оранжевое зарево. А потом высотные «тушки» сбросили световые бомбы. Они вспыхнули, опускаясь на парашютах, и залили вершины сопок небывалым зеленым сиянием.
– На боевом курсе! – скомандовал Ерохин. – Приготовиться к атаке!
Штурмовики подходили, откуда не ждали – с юга. Да японцам и не до них было – с высоты легко различалось, как среди разбомбленных укреплений мечутся уцелевшие защитники УРа, как мелькают тени, как там что-то рушится и тучи искр закручиваются огненными вихрями.
– Федька! – окликнул Дядя Миша бортстрелка. – Как там?
– Никого, товарищ командир! – пожаловался тот.
– Радовался бы!
– Я радуюсь… – уныло вздохнул Федор.
Мелькнул бетонный козырек, придавивший легкий танк. Ага, вот вы где прячетесь!
– Атакуем!
«Ил-10М» сорвался в пологое пике, наращивая
Штурмовик сразу «вспух», облегчившись.
– Второй заход!
«Горбатые» кружили над узлом сопротивления, затеяв хороводы – в ночи это больше походило на зловещий балет привидений. А уж кем их считали японцы – бог весть.
У сынов Ямато собственные страшилки.
Штурмовики выпустили эрэсы, метя по уцелевшей технике и толпам мечущихся людей. Видимо, те из бойцов, кто выжил под бомбежкой, решили сматываться, как только перестали рваться «гостинцы» с неба. А тут «ильюшины»!
– Долбим самураев! – крикнул Голубенков.
Дядя Миша улыбнулся и вжал гашетки. «Ил» задрожал, у кромок крыльев заблистали огни пушек – очереди прошлись вдоль и поперек двориков, траншей, блиндажей и прочего крепостного хозяйства. Злые фонтанчики взрытой земли и бетонной крошки словно сами по себе били вверх, разрывая пополам живых и мертвых.
– Ни одного снаряда не истратил! – пожаловался борт-стрелок. – Это что такое, а?
Дядя Миша рассмеялся и скомандовал:
– «Горбатые», уходим!
Глава 6
Точка «Ленинград» [10]
Западная Маньчжурия, 6 июля 1945 года
С осени 43-го полковник Долгушин командовал 156-м Эльбингским ИАП. Привык, втянулся. На итальянскую кампанию не попал, зато Францию прошел и пролетел от Марселя до Парижа, а потом были бои в Германии – Баварский котел, штурм Линии Адольфа Гитлера, осада Берлина.
10
При написании главы были использованы воспоминания Н. Барякина.
С полгода отбыв в должности коменданта Потс-дама, Сергей Федорович получил приказ о передислокации на Дальний Восток – его полк истребителей должен был усилить собой 12-ю воздушную армию Забайкальского фронта.
Здесь, где смыкались Монголия, советская Даурия и Маньчжурия, все дышало Азией, неопрятной и дремотной. Дикие, но прекрасные места!
Чтобы понять здешнюю красоту, нужно было изрядно потрудиться и побороться, претерпеть лишения, крепчая духом – Азия покорялась только сильному.
Труднее всего было в пустыне Гоби – войска шли от колодца к колодцу, от оазиса к оазису. Порой воды было так мало, что у источника выставляли охрану. Выстраивалась длинная очередь, и часовой каждого поил из кружки – по два-три глотка на человека.
Вот где узнавалась цена обычной аш-два-о! Оказывалось, что полстакана солоноватой водицы были гораздо дороже ящика с шампанским «Вдова Клико».
Но войска шли и шли, наступали и наступали, одолевая каждый день где десять, а где и все полста километров.