Прагматик
Шрифт:
Но Сакуре повезло с волшебным братиком. Он ей наполнит адский котел до краев. И никого хлестать плеткой до смерти не понадобится. За все спасибо майя-янтре. Спрятанный под одежду Сакуры кулон с амулетом снижал для окружающих ее уровень до Искусителя.
В «Контакт» мы поехали на такси. У Сакуры была машина, но в любом случае назад домой добирались бы на общественном транспорте. После тренировки сестра не сможет сесть за руль.
В клуб мы вошли через черный вход и сразу спустились в спортзал. Коджи уже ждал возле ринга, переодетый в спортивное и сонный как ленивец.
— Там раздевалка, — и сам пошел переодеваться в другую комнату. Нечего лишний раз соблазняться формами сестры.
Через десять минут она предстала перед нашими глазами в мини-шортах и короткой майке. Розовые волосы стянуты в конский хвост. Проведя пальцем вдоль голого бедра, заставила Коджи судорожно сглотнуть. Не обращая внимания, я повел обоих разминаться. Пробежали по залу пять кругов, попрыгали на скакалке, сделали растяжку. С непривычки у Сакуры дрожали ноги, но она собирала их в кучу и делала все упражнения. При засилье боевых искусств у аристократов сестру не могли не обучать основам. Но было это давно, а тело забывает быстро. Время напомнить.
— Спарринг, — махнул я на ринг. — Надевайте оба «чешую».
Коджи беспрекословно перепрыгнул через канаты и применил боевую технику. Вымуштровал его все-таки знатно. Сакура же замешкалась.
— Ну и чего стоим? — улыбнулся я. — Это всего лишь тренировка. Коджи покажет пару движений.
— Ладно, братик, — вздохнула она и полезла на ринг. Только ее нога коснулась мягкого настила, я приказал:
— Нападайте.
Коджи рванулся вперед. Сакура согнулась от удара под дых, в следующий миг ее достиг еще один под колено. Как сломанный манекен, она рухнула. Прижав сестру к полу, Коджи заломил ей руки и поднял на меня ждущий взгляд.
— Ай! — шипела сестра, целуя пол. — Отпусти! Братик, скажи ему…
— Вроде бы кому-то было сказано надеть «чешую», — в моем голосе лязгнул металл. — Почему ты не послушалась? Коджи, дерни ее руку выше. На три сантиметра.
Он не рассчитал и задрал на пять. Сразу ор боли наполнил зал. Из глаз сестры текли слезы, пока инкуб выворачивал ей руку.
— А-а-а, Хенси, мне больно! Не хочу больше всего этого… пойдем домой… Пожалуйста! — ее лицо покрылось слоем из черных пластинок. — Видишь, братик, я надела «чешую»? Пойдем теперь домой…
— Врежь ей в лицо, Коджи.
Крепкий как камень кулак хлестнул ее по губам, сминая черную кожу. Чешуя лязгнула о чешую. Голова сестры ударилась в пол и там осталась лежать — черная чешуя в ореоле выбившихся из хвоста розовых волос. Слюна серебряной паутиной повисла над раскрытым ртом.
Всего лишь применив «усиление», она бы защитила себя. Не будь меня здесь, так бы и произошло. Но всегда ее опорой было плечо отца или брата. Она не понимает, зачем ей сражаться, когда всего одно мое слово может прекратить ее муки. Она ждет помощь от братика.
Я встал на настил по ту сторону канатов.
— Считаю до пяти. Коджи, только скажу «пять» — сломай ей позвоночник. Вломи этой суке по
— Понял, Хенси, — кивнул инкуб, активируя «усиление».
— А потом можешь ее и трахнуть, — разрешил я.
Сакура неверящими глазами смотрела на меня. Взгляд обиженного ребенка. Что ж, с этого и начинается взросление — с обиды на взрослых. С горечи и ненависти. С понимания, что семья — не крепость, не убежище, а только круг занятых своими делами людей. Пяти секунд вполне достаточно, чтобы вырасти. Либо стать калекой.
— Раз.
— Братик…почему…
— Два.
— Почему ты так поступаешь со мной?!
Глаза ее дергались, выдавая внутреннюю боль.
«Как же так? Ведь только сегодня ночью ты говорил, что любишь меня!»
Я ответил мимикой лица. Моя сухая ухмылка сказала ей: Я соврал.
— Три.
Она поникла лицом, сдерживая рыдание. Разбитое сердце успело выдать два быстрых удара, прежде чем до него донеслось:
— Четыре.
Последний заслон надежды рухнул с этим словом. За следующим ее ждала лишь смерть.
Она запрокинула голову и заорала:
— Ублюдок!
И врезала затылком Коджи в челюсть. Инкуба отбросило назад на настил. Мышцы сестры напрялись, взбодренные резким «усилением». Она вскочила, черная и опасная. Сквозь мокрую от пота майку просвечивались темные соски. Розовая грива разметалась по плечам.
Инкуб поднявшись на четвереньках смотрел ей в спину.
— Хватит, Коджи, — моя ухмылка стала шире. — Я сам ее трахну.
— Да попробуй, сволочь! — Сакура рванулась ко мне.
Боевая техника «Усиление» успешно использована. Ваши физические характеристики повышены на пятьдесят процентов.
Мощные руки со свистом рассекли воздух, где я только что стоял. Прыгнув с настила, применил ряд техник:
Боевая техника «Чешуя черного дракона» успешно использована. Ваше тело покрыто защитным слоем.
Духовная техника «Шестое чувство» использована. У вас обострено предчувствие опасности.
Как кошка, Сакура перелетела через канаты. Чувство опасности вспышкой пронзило меня. Нагнувшись вправо, успел заметить взмах черной руки перед глазами. Так вот оно какое, «шестое чувство». Еще в уклоне врезал ногой сестре в живот. Такой удар выбил бы песок из боксерской груши, но она даже не прогнулась. Неудивительно.
Хоть Сакура и выросла ночью до Обвинителя, техники до открывшегося третьего уровня еще не прокачала. По способностям сестра фактически Искуситель, как я. И все равно в бою она превосходит меня. Сакура довольно долго пробыла Искусителем, успела накопить единиц ци и вложить их в техники по максимуму. То есть до десяти знаков. У нас обоих техники на одном уровне, в то же время они как небо и земля. Взять «чешую», у меня она вот такая: