Прах любви
Шрифт:
В коридоре повисла неловкая пауза, даже Крей стал икать более деликатно, а я пересилив растерянность, шагнула к ним навстречу. Огромный хмурый мужик, старался прикрыть своим телом потерянную и очень бледную женщину, не уступающую ему габаритами.
— Алексия? — вглядываясь в моё лицо, пробормотал мужчина и получил удар в бок от жены.
— Простите, княжна, — попыталась рухнуть на колени женщина, но мужчина её поймал у самого пола, не дав коснуться каменных плит.
— Она уже сгубила дочь, не смей унижаться, — прошипел он на всхлипывающую мать.
Вот так, не Крей, не интриги, не жажда обрести положение
— Вы уверены, что все беды от меня? Не боитесь, что я выставлю счёт? — раздосадовано бросила я.
— Умоляю, княжна, пощадите, — взмолилась женщина, сумевшая упасть всё-таки на колени и тут же поползшая в мою сторону.
— Меня никто не жалел, в первую очередь ваша дочь, — отрезала я, отвернувшись от них.
— Довольно, — преграждая дорогу матери Маришке и закрывая меня собой, отрезал Матс. — Не стоит опрометчиво кидаться обвинениями.
Матс вкратце обрисовал ситуацию, не щадя ничьих чувств. Женщина залилась слезами, кузнец же хмурился всё сильнее, но чаще задерживался взглядом на Крее, чем на мне.
— А ещё князь, надежда мира, — плюнул он на голову муженька, всё ещё истерично улыбающегося.
— Что ты хотела сделать? — шёпотом спросил Матс, когда всё внимание родителей сосредоточилось на Орхусе.
— Милосердие, — криво ухмыльнулась я.
По моему взмаху, дверь в камеру Маришки распахнули и она кинулась наружу, не разбирая дороги. Маришка, не изменившаяся с нашей последней встречи и выглядящая бабушкой своей матери, кидалась на всех подряд. Выла, кусалась, старалась нанести удары воинам.
Один из стражей ловко поймал её, и зафиксировав руки за спиной, прижал к себе, выжидающе замер со своей добычей.
— Вот твоя милость, — кинула под ноги Крею нож.
Кожей чувствовала, как напрягся Матс, ожидающий подвоха со стороны муженька.
— Княжна, да что же это?! — подражая Маришке, завыла её мать и постаралась броситься мне в ноги.
— Это часть сделки, и её расплата, — отчеканила я, делая шаг назад.
Да, малодушно, но я была уверена, что стоит женщине коснуться меня, и воины убьют её на месте. Слишком напряжённые и собранные они были, да и от Матса сострадания к родителям моей мучительницы ожидать не стоило. А вот я оказалась не готова к такой гнусной расправе, это не в порыве самозащиты убить неприятеля и не на эмоциях отомстить обидчику. Мне не хватало расчёта, отрешённости, да банальной веры в справедливость.
— Не смотри, — загораживая меня от тяжело встающего на ноги Крея, поправляющего сползающие пижамные штаны, напряжённо предложил Матс.
Я только покачала головой в ответ и надавив на стальное плечо, сдвинула не очень-то и сопротивляющегося мужчину в сторону. Хочется, не хочется, но я должна сполна получить свой урок. Это моя расплата за жалость, за слабость, за желание обрести близких. Это мой урок, как бы противно мне ни было.
Крей, с трудом поднявшись, не выпустив из рук кинжал, медленно приближался к Маришке, игнорируя её родителей. Бормоча что-то себе под нос, он неумолимо сокращал расстояние.
Шаг, ещё один, оскал Маришки, тяжкий вздох Крея, его последнее тихое «прости» и удар ножом под ребро. Противный скрип ножа, задевшего кость, и влажное хлюпанье, с которым клинок медленно погрузился в плоть.
Рыдание матери, скупые слёзы отца и
Последняя струна лопнула внутри, отпуская на волю горечь от предательства. Я во все глаза смотрела на тело бывшей подруги, девушки, клявшейся в вечной дружбе, и не чувствовала больше ничего. Не было секретов и планов на будущее, не было ночных посиделок за бутылкой вина и пьяных смешков. Не было и ненависти в её глазах, не было презрения в моих. Больше ничего не было.
Неожиданно Крей выхватил из тела нож и с размаха вонзил его в свой живот.
— О нет, дорогой супруг, не так быстро, — усмехнулась я, стягивая стенки желудка, в который этот идиот попал, заодно и вышвыривая наружу кинжал.
У него оставались ещё сутки в запасе, пока клятва не начнёт его убивать. Но легко отпустить его я была уже не готова.
— Да пусть сдохнет, ирод, — запричитала женщина, имени которой я так и не удосужилась узнать.
— Ты достойна такой же участи, как и этот убийца! — кинулся на меня с кулаками мужчина и осел рядом с женой.
— И это ваша благодарность? — удивилась я. — Я подарила вашей дочери лёгкую смерть, а вас не сгноила в темнице, я не покрыла ваше имя позором и не спалила дотла ваш дом. Этого мало?
— Ты убийца, а не целитель, убила невинную девочку, — заорала женщина.
— Вы так ничего и не поняли, — швырнув к ногам родителей Маришки увесистый мешок с деньгами, покачала я головой и поманила стражу, уже схватившую Крея, за собой.
Да я могла их убить на месте за оскорбление, даже не княжны, просто аристократки. Но, я опять смалодушничала. Им нужен объект ненависти, нужен повод жить ради второй дочери. Им нужен смысл, центром которого стала я. Возможно, позднее, они смогут осознать историю, рассказанную Матсом, а, возможно, и нет, но они будут жить. Хоть как-то в отличие от Крея, в жалости к которому меня напрасно обвинили.
— Зачем это тебе? — спросил Элден, когда мы отошли на приличное расстояние, оставив безутешных родителей над телом изуродованной дочери.
— Чтобы помнить, — отстранённо ответила я, и уже тише добавила: — И чтобы больше не допускать ошибок.
— Хочешь сказать, что отныне никаких привязанностей, никаких чувств, только расчёт и долг? — горько хмыкнул он, ухватив меня за локоть.
— Разве не такую княжну вы хотели видеть на троне? — вырывая руку из захвата, едко поинтересовалась я.
— Нет, Лекси, сила не в ненависти и злобе, — покачал он головой.
— Забыл, что я тёмная тварь? — выплюнула я, отворачиваясь от мужчины.
Слёзы, грёбаные слёзы, так не вовремя хлынувшие из глаз.
— Не стоит ненавидеть весь мир, из-за нескольких уродов, — мягко повернул он меня и уткнул моё заплаканное лицо себе в грудь.
Легко говорить тому, кто всегда знал, где его место в жизни. Не сомневался в том, где правда, а где ложь.
— Их слишком много, каждый хочет меня использовать, что-то получить взамен, кому нужна я без силы, без титула, без денег? — зарывшись в одуряюще пахнущую рубашку, рыдала я. — Кому нужна я сама? Артур? Нет, это взаимовыгодное сотрудничество. Даже отец и тот, просто старается искупить вину. Подруги, друзья? Нет никого. Только Тень и Боля, но даже им нужна моя сила.