Прах Судьбы
Шрифт:
– Ну, я тогда пошел. – Незнакомец открыл дверь на темную улицу. – Сколько у тебя стоит стирка? Три монеты? Так я еще подойду через месяцок-другой, может быть принесу тебе белья постирать. Бывай.
Он не успел сделать и шага, как Голданна бросилась за ним.
– Стой! И что же ты мне предлагаешь?
– Слава всем демонам, наконец-то. – Незнакомец шумно выдохнул. – Давай присядем и я все объясню, что тебе надо будет сделать.
Глава 7
Алистер вот уже целый час сидел за столом в своем кабинете и разворачивал один
– Послушайте, дорогой мой, давайте сделаем так: в следующий раз вопросы снабжения продовольствием Денерима будет решать сам эрл Денерима. Я надеюсь, у него есть на плечах такое любопытное украшение как голова?
– Да, Ваше Величество.
– Так и передайте ему, чтобы он иногда думал этой штукой, а не только посылал мне письма.
Дверь открылась, и в кабинет вошла Элайн. В этот раз платье было бежевое, а на шее появилось новое ожерелье. Все-таки женщина остается женщиной даже после того, как она научится сшибать головы двуручным мечом и носить драконьи доспехи.
Алистер просиял, а вице-канцлер поклонился.
– А, душа моя! Хорошо, что ты зашла. Представляешь, вот она, оказывается – судьба короля. Копаться в бумажках. Может, мы лучше еще раз убьем парочку Архидемонов?
Элайн мило улыбнулась и, посмотрев на вице-канцлера, сказала:
– Нам необходимо кое-что обсудить с Его Величеством. Надеюсь, Вы не против?
Еще бы вице-канцлер был против. Поклонившись, он с достоинством вышел. Алистер неожиданно проявил недюжинную прыть, подбежав к двери и плотно ее прикрыв.
Элайн удивленно посмотрела на него.
– Ты чего-то опасаешься, Алистер? Нас подслушивают?
– Нет, милая моя, нас подглядывают. – И без паузы он схватил королеву и сжал в объятиях, покрывая ее лицо поцелуями. – Я соскучился, Элайн, как же я соскучился…
Она, собственно, пришла по другому делу, но ласки любимого человека равнодушными ее не оставили. Через пять минут они наконец отдышались от поцелуев, и Элайн присела на стол.
– Алистер, ты меня не видел всего десять часов, а уже так соскучился. Что же ты будешь делать, когда я поеду командором в Амарантайн?
– Умру с горя, – твердо ответил Алистер. – А потом выкопаюсь, чтобы посмотреть на тебя еще раз.
– Дурачок! – и королева потрепала Алистера за ухо. – Только попробуй умереть, я на тебя очень обижусь. Даже выкапывание не поможет.
– А ты уже решила, когда поедешь в Амарантайн, душа моя?
– Еще нет. Я знаю, что бесконечно откладывать это событие невозможно, но мне так не хочется тебя покидать. – Она вздохнула. – Я тебе попозже скажу, когда я туда поеду. А сейчас я хочу спросить тебя вот о чем. Я, конечно, понимаю, что ты не хочешь меня лишний раз нервировать, но все-таки…
– Что «все-таки»?
– Все-таки я о Голданне. То, что теперь она живет во дворце со своими – Элайн чуть-чуть запнулась —
– Ну-у–у… Как-то у меня не было времени… И ты тоже, кажется, была занята. Но теперь я готов тебе все сказать! – с наигранной бодростью ответил Алистер. Но скрыть печаль в своих глазах от Элайн ему не удалось.
– Я вижу, что ты расстроен, Алистер. И сдается мне, расстроила тебя именно она. – Элайн помолчала. – Скажи мне, Голданна действительно нужна тебе именно во дворце? Может быть, купить ей дом и назначить пенсию?
Алистер отвернулся и только махнул рукой. Голданна опять высказала ему, что он, мол, плохой брат, если сестра короля до сих пор не имеет никакого титула. Причем по рассказу сенешаля, приняла выделенные покои, одежду и все остальное с поджатыми губами и не сказала даже ни к чему не обязывающего «спасибо». Неблагодарность – вещь достаточно распространенная, но все равно неприятная. Особенно если ты ее получаешь от тех, кого считаешь родными людьми.
Элайн осторожно коснулась щеки Алистера. Она тоже не поленилась порасспросить сенешаля и горничных о новой обитательнице зеленых покоев. Причем горничные рассказали ей куда больше сенешаля. И то, что она от них услышала, ничуть не изменило ее мнения о Голданне.
– Не печалься, любимый. Пусть это будет твоей самой большой неприятностью. Уж если мы смогли объединить Ферелден против Мора, то помочь твоей сестре тоже как-нибудь сумеем.
Алистер потерся щекой о ладонь Элайн и придвинулся ближе.
– Элайн, вот что удивительно. Чем больше я помогаю своей единственной родной сестре, тем больше понимаю, что мой единственный родной человек – это ты.
Вместо ответа Алистер получил поцелуй в щеку.
– Теперь ты понимаешь, почему я так не хочу ехать одна в этот Амарантайн?
Король ответил королеве точно таким же поцелуем и взял ее за руку.
– Я только недавно ощутил, что настоятельница нашего монастыря была совершенно права, когда однажды сказала: «Счастье – это когда тебя понимают». Я счастлив рядом с тобой, Элайн.
* * *
Поленья негромко трещали, а пляшущие языки огня разбрасывали яркие, быстро гаснувшие искры. Зевран сидел, подперев рукой подбородок, и задумчиво смотрел на огонь. Что он в нем видел, какие образы в его памяти вызывало постоянно меняющееся пламя костра? Этого он никому не говорил.
Элайн сидела рядом и осторожно, практически беззвучно водила оселком по лезвию Драконобоя, сводя на нет мельчайшие зазубрины. После боя с громилами Маржолайн, облаченными в крепчайшие доспехи из красной стали, меч всем своим видом требовал тщательного ухода.
Алистер дрых в своей палатке, только иногда дергая ногой – наверное, Архидемон опять являлся к нему во сне, пугая душу Серого Стража метровыми клыками.
Остальные тоже крепко спали, лишь одна Морриган все еще грела руки у своего отдельного костерка на краю лагеря.