Практическая антимагия
Шрифт:
Незнакомец даже на мгновение не остановился, увидев мои глаза. Он был уверен в успехе, и вскоре тяжелый и обжигающий колдовской обруч сомкнулся на моей шее.
Жарко. Как жарко. Невыносимо жарко. Нечем дышать…
Я дернулся от боли и проснулся.
Тело от испарины было мокрым, шея горела так, словно ее обмотали крапивой; жутко хотелось пить. Рядом с кроватью сидел Дар. Он выглядел уставшим, очевидно, потратив почти весь целебный свет на меня. От былого золотистого облака остался лишь тусклый крошечный огонек в груди.
– Это было
Я залпом осушил кружку, не успев понять, что мне предложили. Кожа вмиг покрылась пупырышками, во рту остался привкус древесной смолы и чего-то кислого.
– Сколько я спал?
– Около трех часов.
– Он жив? – без пояснений спросил я.
– На твое счастье, – ответил Дар. – Хотя пришлось с ним повозиться. Как и с тобой.
– Старею, – огорчился я. – Где он?
– Через шесть комнат. – Дар скосил глаза на стену.
Я уже было дернулся, но он меня остановил.
– Нет, все-таки это было изумительно глупо. – Целитель вопросительно уставился на меня: – А оно того стоило?
– Стоило, – ответил я уверенно. – А как бы ты поступил на моем месте? Когда увидел человека, который обрек тебя на рабство? Обрек на пребывание в темнице размером с гроб. Но главное, лишил возможности спасти дочь.
– Конечно, если бы ошейник тебя придушил, это бы ей сильно помогло. – Он покачал головой. – Я уже не говорю про магов, которые, наверное, по-прежнему трясутся от страха. Даже не знаю, чем ты теперь будешь их заманивать на уроки. Ты же прекрасно понимал, что Хассет точно такой же пленник, как ты, и действует не по своей воле.
Возразить было нечего. Хассет всего лишь исполнял королевскую волю. С такой же легкостью он надел бы ошейник на самого Дара. И даже на собственную мать. Да, дров я наломал…
– Понимал, – вздохнул я. – Но ничего не мог с собой поделать. Думаешь, легко жить в окружении колдунов? Знать, что их собрат когда-то убил твою жену и похитил дочь, чтобы превратить ее в горшок для хранения магии. Рано или поздно я убил бы кого-нибудь из них.
– Глупо ненавидеть всех собак, если давным-давно одна тебя покусала.
– Не суди меня. Ты не видел, что эти ублюдки сделали с Лилей. А я видел. Видел рабский ошейник. Видел глаза, залитые тьмой. Видел, как из ее рта брызжет магия. По-твоему, легко так жить? Есть, пить, дышать, зная, что страдает твой собственный ребенок. Слава небожителям, что я до сих пор не сошел с ума. Постой-ка, а может быть, сошел?.. И этот замок, и эта комната, и ты – иллюзия, порожденная моим больным сознанием. А я, безумный антимаг, по-прежнему лежу на старой лавке в барарской темнице.
Он до боли ущипнул меня за руку, доказывая обратное.
– Я сочувствую тебе, но…
– К демонам сочувствие! – закричал я. – Мне нужно знать, как снять это проклятый ошейник! Иначе…
– Поющий меч, – еле слышно прошептал целитель.
– Что?
Дар прислушался.
– Поговаривают, ошейник можно снять ударом поющего меча, – прошептал он. – Это все, чем я могу тебе помочь.
Целитель поднялся с тяжким вздохом и, еле-еле передвигая ноги, направился к двери.
– Дар.
Он остановился.
– Благодарю. И за шею тоже.
– Надеюсь, в следующий раз, когда ненависть поднимет твою руку, ты больше будешь думать о дочери. Кстати, Хассет не держит на тебя зла, – сказал он и закрыл дверь.
Значит, поющий меч. Поющий меч и рабский ошейник. Очень может быть. И тот, и другой кованы из одного металла. Оба слышат владельцев.
Но где, все демоны мира, я достану поющий меч? Их в оружейной лавке не купишь, на ярмарке не найдешь. Да и никто меня на ярмарку не отпустит, несмотря на безграничную власть ошейника. Агенты сразу заподозрят неладное. Хм, меч. Да они каждую семечку из подсолнуха вытащат и проверят на сто рядов, если мне вдруг захочется пощелкать.
Конечно, нужно будет спросить смотрителя, не завалялся ли у него где-нибудь такой меч. Но надеяться глупо. Гидар ценит книги, а не оружие.
Обратиться к агентам? С печальным видом сообщить им, что для дальнейших занятий мне непременно нужен волшебный меч. Невзирая на секретность, они покидают замок: одежду антимагов точно не в наших подвалах шили. Нет, этот вариант отпадает. Начнутся вопросы: «Зачем он тебе понадобился?», «Почему сразу не заказал?». Или никаких вопросов не будет, а в ответ сразу придется услышать нечто вроде: «Решил от ошейника избавиться?» Вполне вероятно, что кто-нибудь из них знает куда больше целителя. Но даже пусть они ничего не заподозрят, неизвестно, сколько придется ждать магический ключ. Не пойдет.
А что, если?..
Если заменить меч другим ошейником?
Вряд ли такое кому-нибудь приходило в голову.
Я вскочил с кровати и принялся натягивать влажную от пота рубаху. Целитель сказал, что Хассет через шесть комнат отсюда. Если меня по-прежнему не стерегут, можно попробовать. Думаю, Хассет тоже не в восторге от того, что превратился в раба. Кстати сказать, кто он вообще такой – этот Хассет? Чем он так разгневал короля?..
За дверью было тихо, как на кладбище. Целитель пока не успел осчастливить агентов вестью о моем пробуждении. Иначе бы они уже неслись по коридору. А может быть, Дар и вовсе не собирался им ничего говорить. Хорошо, если так. Будет немного времени.
На всякий случай я все равно огляделся, прежде чем взяться за дверную ручку. Жаль, что по венам Маркуса и Пронта не течет магиата. Так бы я смог всегда знать, где они и чем занимаются.
Приоткрыв дверь, я осторожно заглянул в комнату.
Мой враг безмятежно спал. На спине. Подставив бледное, но мускулистое тело солнечным лучам. Кровь запятнала набедренную повязку, запеклась на тонком рабском ошейнике; кое-где на коже угасали красные пятна.
Дар великолепен! Залатал Хассета так, что следов не осталось. Словно и не было никакой схватки. Будто и не вонзались осколки льда в плоть этого человека. Если бы я лечил Хассета, шрамов бы на его теле прибавилось. Хотя их и так хватало. Как от стрел, так и от клинков.