Практическая магия
Шрифт:
Внутри распространилась тупая боль, и стало неуютно в теле, от этой своей ущербности.И даже если не захочет. Сколько я буду мучить ее и себя, прежде чем отважусь оставить ее в покое? Легким жестом я коснулся ее щеки, продолжая удерживать взгляд. Ее лицо приобрело извиняющее выражение, когда она разгадала мою внутреннюю борьбу.
– Это тебя огорчает? – спросила она.
– Что я могу ответить? Что мое сердце ликует, получая твою ответную любовь ? Или что моя совесть заставляет гореть огнем, обвиняя меня в том, что я зря заставил тебя полюбить
– Ничего удивительного! – равнодушно парировала Белла мой колкость, – В Форксе что ни день, то у меня новый поклонник, и все делают комплименты…
И кого она называет поклонником? Вампира, который не может оторваться от ее аппетитного запаха? Эпитетов и прилагательных всех языком мира не хватит, чтобы отразить многогранность аромата Беллы. Я просто таял и растворялся в нем, вдыхая его полным объемом легких и не желая делать выдох, одновременно пылая и упиваясь им. Мне больше подойдет определение – одержимый маньяк, преследующий невиновную девушку. Я рассмеялся, различию наших оценок, как будто мы обсуждали разных людей.
– С чего же все началось?- продолжала она задавать вопросы.- Тебя создал Карлайл, его тоже кто-то создал, и так далее…
Я слегка улыбнулся. Похоже, разговор у нас получится весьма интересны, вот дело дошло и до научного обоснования эволюции.
– А как появились люди? В результате эволюции или как результат божественного творения? Разве нас нельзя назвать отдельным видом, представителями класса хищников? – задал я скорее гипотетический вопрос, а потом поделился своими сомнениями на счет теории Дарвина, – Знаешь, мне с трудом верится, что наш мир развивался самостоятельно! Но я не представляю, какая сила могла параллельно создавать хищников и их жертв: морского ангела и акулу, котиков и касаток.
– Давай сразу уточним, морской котик – это я? – заметила Белла
– Да, такая беззащитная…прелестная, наивная, безрассудная. Ну, чем не морской котик?
Она удовлетворенно хмыкнула, но промолчала. Неужели вопросов больше не будет?
– Теперь будешь спать? Или еще остались вопросы?
– Всего пара миллионов!
Текли минуты, а сердце Беллы не успокаивалось, а наоборот наращивало ритм. И она продолжала моргать, ресницы так и мелькали, отбрасывая неясные тени на щеки. Я уже хотел спросить, что ее волнует не в состоянии смириться с тишиной ее мыслей, но она первой подала голос:
– Слушай, а утром ты точно не исчезнешь?
– Никуда я не денусь.
– Тогда еще один вопрос… – начала Белла и резко замолчала, как будто отказалась от задуманного. А от ее лица горячей волной полыхнул румянец. Даже сквозь темноту я видел, как кровь циркулирует по ее щекам. Я неслышно сглотнул, старательно игнорируя беснование огня внутри горла, и сосредоточился на своем горящем любопытстве.
– Что?
– Да так, ничего… Я передумала.
– Белла, спрашивай о чем угодно! – с готовностью предложил я. Я же был целиком и полностью к ее услугам.
Но она молчала, а краска так и не сходила с ее
– Мне казалось, что со временем я привыкну к тому, что не слышу твои мысли. Однако становится все хуже и хуже, – с жаром воскликнул я, стремясь пронять ее ледяное молчание. Что же она скрывает?
– Мало! Мне всегда мало всего, что касается тебя, Белла, – ответило за меня сердце, но я только обреченно вздохнул.
– Ну, пожалуйста! – взмолился я, а в ответ получил отказ в виде качания головой.
Мои мысли уже успели выстроить сотни догадок, одна страшнее другой. А мои скрытые страхи и тревоги придали еще дополнительной зловещности безумной сюите, что бурлила в моей голове.
– Ладно, – неуверенно буркнула Белла и повела плечами, как будто ей стало неуютно. Но молчание затянулось еще на минуту.
– Так в чем дело?
– Ты сказал, что Эмметт и Розали скоро поженятся… Семейная жизнь… она означает то же, что и у людей?
Смысл ее интереса окатил мое разгоряченное страхом сознание ледяным душем, и я засмеялся. Отчасти потому что испытал облегчение из-за напрасных переживаний, отчасти потому что все оказалось до боли просто. Что еще может волновать девушку в возрасте семнадцати лет, когда кипят гормоны и у нее есть парень, хоть он и вампир.
Я смеялся и не мог остановиться. Как последний параноик, я передумал уже все варианты страхов, а ее волнует только секс. Я чувствовал, что Белла опять заерзала в моих руках, ей не понравилась моя реакция, но все равно не мог остановить смех, поэтому обнял ее чуть крепче и предпринял новую попытку унять хохот.
– Так вот что тебя волнует! – наконец смог выдавить я, а Белла так и застыла в моих трясущихся руках, и ее губы обиженно надулись.
– Да, суть одна, – признал я. – Говорю же, в нас живут все человеческие страсти, просто они глубоко спрятаны.
– Ясно. – По лицу было видно, что она уже не рада, затронутой теме. Но если родился вопрос, то значит, ее занимают и мысли о...нет стоп!! Я запретил себе даже думать о том что мы… с ней … можем… Дьявол до чего же у меня оказывается богатое воображение!!!
Тут мне в голову прокралась мысль … теперь, когда Белла выпустила джина из бутылки, я бы тоже хотел кое-что узнать. Кое-что, что давно меня смущало, но я боялся, что она неправильно меня поймет, да и возможно боялся услышать правду.
Здесь, в темноте ее спальни, неизвестность стала сводить с ума почти так же сильно, как страсть.
Я не знал, что буду чувствовать, если мои опасения подтвердятся, и Белла уже принадлежала другому, но представлял, что разочарование будет сокрушительным. Понимая, что моя любовь от этого не исчезнет, я не мог отделаться от навязчивого призрака, что кто-то другой целовал ее манящие губы, прикасался к ее коже, ласкал и... И был гораздо ближе к ней, чем я осмеливался рисовать в самых дерзких своим мечтах.