Практическая магия

Luka-zluka

Я хотел подойти ближе , но тут она закричала и проснулась ,она села на постели тяжело дыша … ее всю трясло .Я понял что она меня не видит я стоял в тени камина.

Кэтрин продолжала тяжело дышать , вдруг она обхватила себя руками и расплакалась. Господи! За свою жизнь я видел не мало плачущих девушек, но от вида ЕЁ слез во мне что то сломалось . Мне захотелось убить того кто заставил моего котенка плакать.

Она легла обратно на кровать продолжая слегка всхлипывать , через некоторое время она вновь заснула. Я вышел из тени и подошел к кровати . До самого рассвета я рассматривал спящую девушку .Уже уходя я позволил себе слабость

я дотронулся до ее лица , провел пальцами по бархатной коже щеки. От моего прикосновения она вздрогнула и прошептала:

– Логан.

ООО я погиб пропал. Черта с два я тебя теперь отпущу мой котенок!

Глава 6 часть 1. Ожидание .

Prov Эдвард

Старшая школа. Больше она не была для меня чистилищем, она стала чистым адом. Мука и огонь… да, я чувствовал и то и другое.

Теперь я все собирался сделать правильно. Все точки над «i» должны быть расставлены. И никто теперь не сможет пожаловаться на то, что я увиливаю от ответственности.

Чтобы порадовать Эсми и защитить остальных, я остался в Форксе. Вернулся к старому плану. Теперь я охотился не больше, чем все остальные. Каждый день я ходил в школу и изображал из себя человека. Каждый день я осторожно прислушивался к мыслям, стараясь услышать что-то новое о Калленах, но ничего не было. Девушка просто снова и снова повторяла одну и туже историю – якобы я стоял рядом с ней и оттолкнул ее с дороги, до тех пор пока ее неугомонным собеседникам это не наскучило и они перестали выпрашивать у нее подробности. Не было никакой опасности. Она сдержала обещание. Я старался как можно меньше сталкиваться с ней ,но у меня плохо получалось.

– Здравствуй, Эдвард, – поприветствовала она меня в первый день после того памятного поцелуя . Тон её голоса был приятным и дружелюбным, изменившимся на 180 градусов с нашего прошлого разговора.

Почему? Что значило это изменение? Она все забыла? Решила, что это ничего не значит ? Неужели она простила мне мою не сдержанность?

Эти вопросы обжигали меня, как жажда, вспыхивающая во мне при каждом вздохе.

Только один раз взглянуть в ее глаза… Один раз прочесть там все ответы…

Нет. Я не мог себе позволить даже это. Я лишь слегка повернул к ней голову, не отрывая взгляда от противоположной части класса. Я кивнул в ответ и повернул голову обратно. Она больше не заговаривала со мной.

Днем, сразу после того, как школа закончилась я помчался в Сиэтл. Казалось, что я мог контролировать себя немного лучше, когда летел над землей, когда все вокруг превращалась в сплошное размытое зеленое пятно.

Такая пробежка стала моим ежедневным занятием.

Любил ли я ее? Господи ,Да! Как ее можно не любить?.Каждый день я наблюдал за ней через призму чужих мыслей. Я открывал для себя все новые и новые черты Бэллы. Английская литература ее слабость ( моя кстати тоже), ее любимый цвет коричневый, она ненавидит лилии и не может жить без белого шоколада!

Прошло уже больше месяца, а мне с каждым днем становилось все сложнее. Но для меня это не имела никакого значения, я все еще ждал, когда смогу преодолеть это, когда мне станет легче. Это должно быть именно тем, что имела ввиду Элис, когда говорила, что я не смогу держаться на расстоянии от девушки. Она видела, что моя боль только увеличивалась. Но я мог контролировать это.

Но та сила воли, что я затрачивал, чтобы не приближаться к ней иссякала, я едва мог справиться с собой. Я мог притворяться, что игнорирую,

мог не смотреть в ее сторону. Я мог делать вид, что она меня не интересует. Но я, по большой степени, просто притворялся, это было обманом, а не тем, что мен бы хотелось в действительности.

Я все еще улавливал каждый ее вздох, каждое ее слово.

Я разделил мои мучения на две категории.

Они были хорошо мне знакомы. Ее запах и ее тишина. Ну, или если перевести это все на себя, то, как и должно быть, это – моя жажда и мое любопытство.

Каждый раз, когда я выдыхал воздух рядом с девушкой, ощущения были такие же, как и в первый день, огонь, желание и грубое неистовство, жажда вырваться из оков. В такие моменты было очень сложно подобрать хоть какую-нибудь маломальскую причину, чтобы подавить подобные чувства.

Любопытство было одним из постоянных мучений. Вопросы никогда не покидали мое сознание, мне было интересно, о чем она думала каждую секунду. Когда я слышал ее тихий вздох. Когда она, задумывалась, начинала закручивать прядь волос на палец. Когда она швыряла свои книги на парту, прилагая к этому больше силы, чем обычно. Когда она с опозданием заходила на урок. Когда она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Я улавливал боковым зрением каждое ее движение, и все это сводило меня с ума. Когда она говорила с другими учениками, я анализировал каждое ее слово, ее тон, интонацию. Высказывала ли она свои мысли, или думала, прежде чем ответить? Мне казалось, что она часто говорила , совсем не то ,что от нее ожидали окружающие. Я лишь усмехался. Она не хотчет быть такой как все любит ломать стереотипы.

Но при этом мне все время казалось что при разговоре с другими ,она играет роль напуганной овечки.

– В ней скрыта стервозность.
– сказала мне Роуз после того как они с Бэллой столкнулись в кофетерии.

– Если бы она была вампиром мы бы стали подругами –продолжила Розали чем привела в недоумение всю семью. Роуз прониклась симпатией к человеку?

Возможно, я был неправ на счет спектакля Бэллы, может это только мои фантазии. Зачем ей играть? Она была одной из них, подросток, человек.

Майк Ньютон был самым неожиданным из всех моих мучений. Мог бы я представить, что настолько посредственный и скучный смертный сможет так меня взбесить? Если быть откровенным, мне надо проявлять хотя бы немного благодарности к этому надоедливому парню. У него лучше, чем у других получалось разговорить девушку. Я так много узнал о ней через их разговоры. Я все ещё пополнял свой список о девушке, но вопреки этому помощь Майка в этой задаче только ещё больше раздражала меня. Я не хотел, что бы Майк был тем, кто раскрывал ее секреты. Я сам хотел раскрывать их.

Спасало то, что он никогда в действительности не замечал ее маленьких откровений, ее крошечной небрежности. Он ничего о ней не знал. Он нарисовал себе в своей голове Беллу, которой не существует. Нарисовал обычную девушку, такую же обычную, как он сам. Он не придавал значения её смелости и самоотверженности, то, что отличало ее от других людей. Он не слышал невероятную зрелость в ее словах. Он не воспринимал, что когда она говорила о своей сестре. Это звучало так как будто она говорила о своей матери. Бэлла говорила с любовью, с нежностью, и что забавно – в ее голосе слышалось желание защитить. Он не слышал вежливость в ее голосе, когда она изображала интерес к его бессвязным историям, и не видел скрывающуюся за вежливостью скуку.