Практическая романтика
Шрифт:
— Васнецовы? — издали окликнула она и замахала нам. Продолжила, когда подошли, но почти так же громко: — Меня зовут Карина Петровна! Я у вас буду самая-самая главная. Хорошо, девочки? Запомнили? Карина Петровна! — она говорила так, будто обращалась к умственно отсталым, но притом очень мягко улыбалась и покачивала головой вместе со всем телом. — Я здесь уже двадцать два года работаю, мне все как дети. А вы у нас, выходит, самые новенькие, потому будьте уверены, без внимания вас не оставлю!
Мы с Верочкой переглянулись, определенно подумав об одном и том же: перед нами стояла почти копия
Что уж говорить, «Грезы русалки» в натуральную величину превзошли все фотографии на рекламных буклетах. Импозантные строения, окруженные осанистыми оградами. Стоило их миновать, как глаза заплясали от точки к точке, не имея возможности ни на чем остановиться. Зеленые лужайки, круглые искусственные водоемы с утками, фонтаны, статуи, дорожки, каменные скамейки и здания-полудворцы, затмевающие все предыдущее великолепие. Царящая вокруг роскошь почти парализовывала, подавляла. Не знаю уж, о чем думала сестра, но мне в тот момент казалось, что я не должна была оказаться в таком месте. Мне одного моря вперемешку с солнцем для счастья достаточно, а такая красота отпечатывается в психике насильно, навсегда, — нельзя месяц-другой пожить посреди нее, а потом вдруг вернуться в город и сделать вид, что все в порядке. После настолько вопиющей красоты буквально все покажется немного серым.
Ожила Верочка только тогда, когда Карина Петровна, показывая и объясняя нам расположение всех корпусов и хозяйственных блоков, перешла к главному — нашим обязанностям:
— Сегодня просто осмотритесь, форму вам в течение дня доставят, — ее глаза сверкнули озорством, когда она посмотрела на тот чемодан, что несла я. Вера физически не смогла бы нести все свои вещи, а моя спортивная сумка прекрасно и на плече висела. — Представляю ваше разочарование, но вряд ли вам понадобится такой арсенал нарядов, поскольку одежда здесь форменная. На глаза постояльцам не попадайтесь, ни в каких общих залах чтобы и духа вашего не было. Я не угрожаю, девочки, но все-таки угрожаю: это требование касается всего персонала, а не только вас. А завтра в шесть утра жду вас на первом этаже, — она указала рукой на хозяйственную часть, где и нам выделили комнаты, — начнете с уборки комнат…
— Что?! — не удержалась Верочка. — Уборки?
Карина Петровна легко, как кукла на вертикальной подставке, крутанулась вокруг оси и вонзилась в нее неожиданно стальным взглядом — после этого я окончательно убедилась в полной идентичности с нашей завкафедрой:
— А что не так, дорогая? Или ты рассчитывала, что тебя сразу в кабинет гендиректора за его стол посадят?
— Н-нет… — растерялась Вера, краснея.
Карина Петровна тут же всплеснула руками, убрала из тона давящую тяжесть
— Вначале мне из института бумаги на одного человека прислали, я решила определить на склад. Но двух мест на складе нет, а я прикинула, что вам будет проще адаптироваться, если вы будете заниматься одной работой и друг другу помогать. А потом посмотрим. Можно ведь работенку и погрязнее найти, а может, и найду, если другой не будет. Но если вам что-то не нравится, то будьте уверены…
— Все нам нравится! — сообразила Вера.
— Да, — я тоже расслышала ультиматум, потому решила поддержать. — Спасибо, Карина Петровна.
Комнату нам выделили одну на двоих, на шестом этаже крайнего здания. И помещение не отражало ни капли из царящей за окнами роскоши: просто комната с двумя кроватями, застеленными серыми покрывалами, и минимумом мебели. Чемоданы Верочки тут же заставили все свободное пространство между, а мы молча опустились на кровати, тем самым выбрав каждая свою.
— Вот и устроились! — решила я нарушить тишину, добавив в тон той самой радости, которая не покидала нас обеих все последние дни.
Но Вера покачала головой, не отрывая взгляда от пола.
— Если Герман увидит меня в платье горничной, то это конец.
Мне ее терзания уже стали смешны:
— А ты кем собиралась притвориться? Гостьей президентского номера? Вера, очнись! Герман как до сегодняшнего дня был для тебя недосягаем, так и остался. Я все еще надеюсь, что мы с ним ни разу не встретимся!
Она еще пару минут удрученно пялилась на свои коленки, а потом вдруг резко встала. Я удивилась, заметив на ее губах расширяющуюся улыбку. Вера ухватила первый чемодан за ручку, потянула на себя, чтобы начать разбирать вещи. И ошарашила меня еще сильнее:
— Хотя для начала надо увидеть, что там за форма. Вряд ли какое-то убожество. Это же «Грезы»! Мужские фантазии без формы горничной не обходятся, а сказка о Золушке никогда не потеряет своей актуальности, потому что из миллиона неудач всегда случается один выстрел!
Признаться честно, я в эту секунду совсем немного ею восхитилась. Все-таки нужно признать, что в характере Веры есть достоинство: если она выбрала цель, то просто сжимает в кулаке все важное, игнорирует вторичное, и прет, прет, прет, невзирая на логику и здравый смысл. И плевать, что рядом летят ошметки случайно оказавшихся поблизости жертв. Плевать, что выглядит она иногда абсолютной дурой. Главное — переть, переть…
Хотя нет, моего восхищения на вторую секунду уже не хватило.
Глава 5
Кранты курортной жизни
— А-а-а-а…
Короткий вдох, и медленный, вибрирующий выдох, на грани стона, после которого можно проходить кастинг на озвучку порнофильмов:
— А-а-а-а-а… А-а-а-хренеть.
Любой из вас мог бы решить, что столь неприличный звук издала моя двоюродная сестра, но вынуждена покаяться — это была я. Хотя каюсь в этом без особых угрызений совести, ибо каждый на моем месте выдал бы нечто подобное, если не хуже. Верочка, например, вообще захлебывалась восторженными матами, точно так же припав сплющенным носом к стеклу.