Практическое чародейство, или Жених как побочный эффект
Шрифт:
Веся обняла несчастную подругу, позволила промочить блузку горючими слезами.
– Они даже словом не обмолвились, что меня ждет. Думаешь, почему именно я, а не одна из его законных дочерей? Но как же! Отдаст он просто так Лушелию или Вельмину! Тем наверняка приготовили что-то получше, а не какого-нибудь демона… На, подавись, нелюбимой, никому не нужной дочерью!
– Перестань распалять себя. Может, все не так плохо, – Веся погладила по всклоченной голове подопечную. Перевела глаза на ворона, сидящего на распахнутой двери. Полдень наливался духотой. – Ты видела хоть раз демонов?
– У меня брат полудемон, –
– Бастард Релест?
– Угу.
– Как ты считаешь, он красивый? – Помело недоуменно уставилась на рыжую ведьму. Чтобы пауза не затянулась, Веся сама ответила: – Релест очень красивый. Так вот, открою тебе секрет: все без исключения демоны красивые. Так что тебе достанется такой муж, какой твоим сестрам и не снился.
Как мало, оказывается, надо, чтобы глаза Помела загорелись звездами. Только что она рыдала, что ее насильно отдают замуж, и вот теперь улыбается.
– Есть одно «но»… – Веся специально помедлила, чтобы разбудить интерес младшей подруги.
– Они злые и коварные? Живут в недрах вулканов? Меня будут за непослушание бить?!
– Нет. Они живут во дворцах, пусть и более мрачных, чем те, к которым ты привыкла, руку на женщину не поднимут, у них благородные принципы, хотя я сама ни раз поколотила бы тебя, характер жесткий, но уравновешенный. Не только у демонов, но и в остальных семьях только от жены зависит, как муж будет к ней относиться, – новая пауза и Веся произнесла все то, к чему подводила: – Но если ты будешь ходить нечесаной, совсем как сейчас, проводить ночи не в супружеской спальне, а подслушивая под дверями придворных, много говорить, но не умные вещи, а молоть всякую чепуху, чтобы тебя и в Демонвигге прозвали Помелом, то наверняка уважения не сыщешь. Брак так и останется договорным. И несчастливым.
Тут Весения искренне поблагодарила судьбу, что родилась простой купеческой дочерью, а не царевной или принцессой. Дети королевских кровей с детства знают, что от них ничего не зависит, пойдут в ту семью, на какую укажут родители. Она же, Весения, обязательно выйдет замуж по любви. Вот найдет того нахала, что приворожил к себе, разорвет путы, и все у нее в жизни наладится.
– Где у нас расческа? – Александра вынырнула из объятий, наскоро заправила рубашку в штаны.
– В печурке, – Веся кивнула на одну их неглубоких ниш в стенке печи, куда положила зеркальце и гребешок. «Может, царевну хоть так проймет?» – Ну что? Будем второй сундук открывать?
– Нет, – Помело передернула плечами, – пусть закрытый постоит.
– Вредничаешь?
– Пусть хоть что-то пойдет не по их желаниям.
Наряды уложили назад, сундук оттащили в угол. Рассудили, что пока жених не объявился, наряжаться не стоит. Не в изумрудах же в сарае пол мести?
Весения достала блокнот и вписала в него несколько пунктов нового заказа, где в основном значилась будничная одежда для Александры. Но посовещавшись, ведьмы решили не заказывать вещи толстозадой Белле, а самим слетать в ближайший город. У Веси с собой денег было предостаточно – ее отец человек далеко не бедный, да еще Помело выложила тяжеленный кошель, где звенели вовсе не серебрушки, а золотые монеты. Отказывать себе в удовольствиях не придется.
– Да! У нас же теперь есть
То, что в Дремучем лесу появилась невеста демона, с толку, конечно, сбивало, но помимо незапланированного «веселья» существовала усадьба, которую с подругой или без, но в порядок привести следовало.
Весь остаток дня ведьмы были заняты работой. Вечером затопили печь, втащили в нее привезенный с подводой ушат, мочалку и мыло, залезли сами и от души намылись.
Чистые, румяные обрядились в ночные сорочки, заварили чаю и только приготовились вечерять, распаковав пачку печенья, как на пороге вырос пацаненок. Хорошо, что прибежал чуть позже, иначе напугали бы его обнаженными телесами да криками, с которыми сопровождалось вычесывание колтунов с головы Помела.
– Мамка это… пирог прислала. Да, – малец, как две капли воды похожий на отца, только в противовес пасечнику с богатыми вихрами на голове, оставил на пороге корзину и сиганул назад в лес. Только и успели прокричать в два голоса «спасибо».
– Как-то неловко вышло. Они нас уже второй раз вкусненьким радуют, а мы в ответ ни разу ничего не послали.
– У нас же ступа! В нее поместится гораздо больше, чем в ту древнюю развалюху, на которой мы прилетели сюда, – Помело уже вовсю жевала мясной пирог, не думая о том, что начинкой ему мог послужить вчерашний заяц. Веся сомнения побороть не смогла, поэтому обошлась печеньем. – Накупим в городе гостинцев, а на обратном пути заскочим на пасеку.
– На обратном не получится. Завтра сюда плотник приедет, да наши медведи, если не обманули, припрутся крышу в сарае чинить, – «медведями» Веся прозвала парочку из Бурмила и Бурого. Уж очень они друг на друга походили. С духами-хранителями всегда так: появляются они у мага еще в юности, как раз в ту пору, когда просыпается дар, и с годами становятся похожи на своих хозяев и внешне, и повадкам.
***
Перед сном долго говорили о демонах – Александра потихоньку привыкала к мысли, что она невеста, и Весе даже почудилось, что ошибись они в предположениях (мало ли почему бабушка послала королевские наряды в глухомань), и Помело, вылетев из статуса невест, расстроится.
– Как ты думаешь, кто он? – у Сашки блестели глаза. Она, заглядывая Весе в лицо, опиралась на локоть. Обе лежали на печи, греясь под одним одеялом: ближе к ночи поднялся ветер и сделалось холодно. – Наверняка кто-то из королевской семьи. Я же все же царевна. Хоть и шестая по счету, но за кого попало не отдадут.
А у Веси защемило сердце. Она тоже как-то привыкла думать, что Мороз, внаглую целовавший ее на новогоднем балу – Константин Прото, а теперь, выходит, пора отвыкать представлять его стоящим за ее спиной и возбуждающе дышащим в полной темноте в ухо. А раз Прото предназначен Помелу, выходит, что приворожил ее кто-то другой. Может даже тот, что учился на лекарском факультете и приходил на репетиции с духом-хранителем в виде барса. Светленький.
Весения вздохнула. Ей всегда по душе были темненькие.