Практикантка
Шрифт:
– Я же не знала, думала, что это враг.
– Ничего, – успокоила ее настоятельница. – Он не умрет, хотя вначале ему пришлось тяжело. Чтобы снять с него хитин, пришлось воспользоваться дисковой пилой. Зато теперь о нас пошли новые легенды: весь Орден говорит только о том, что наши воспитанницы с переломанными руками могут разорвать в клочья любого спецназовца.
– Правую руку я сломала при этом ударе – кость не выдержала нагрузки, – призналась Лина. – По крайней мере мне так кажется.
– Это уже не принципиально, –
– Мне, наверное, надо написать отчет?
– Не стоит с этим торопиться. Время есть, постарайся хорошо продумать, что говорить, а о чем умалчивать.
– Вы призываете меня к искажению информации? – удивилась Лина.
– Именно так, – кивнула настоятельница. – Более того, я тебе это приказываю. Сведения о сотрудничестве Ордена с демонами и то, что ты подверглась воздействию неизвестного артефакта, надо скрыть в любом случае.
– А Орден действительно сот…
– Да, – быстро перебила настоятельница.
– Но как же так?! – вскрикнула Лина и не сдержала стона: тело отреагировало на усилие предупреждающей болью.
– Успокойся, тебе нельзя сейчас волноваться. У нас еще будет время для разговоров.
– Значит, демон мне не лгал, – горько констатировала Лина.
– Малышка, даже если это и так, он наверняка говорил тебе не всю правду.
– Не знаю, но он спас меня от смерти.
– Об этом тоже не стоит упоминать в своем отчете, – предупредила настоятельница.
– Вы думаете, в Ордене поверят, что я в неглубоком шурфе уцелела при ковровой бомбардировке, не заработав при этом даже разрыва барабанных перепонок?
– Они сейчас просто вынуждены будут поверить во что угодно, – уверенно заявила Мюллер. – Ты поставила на уши всю организацию. Магистры единодушно согласны, что твой подвиг достоин рыцарского звания, но грызутся из-за разногласий по поводу алмазного меча. Награждать высшей наградой Ордена одновременно с получением рыцарства – таких прецедентов еще не было. Так что, я думаю, твою историю они проглотят, даже не поморщившись. Не стоит лишний раз их озадачивать, ты сейчас героиня с высоким статусом и соответствующими привилегиями.
– Хорошо, – согласилась Лина, – я попробую. Но выйдет не слишком правдоподобно.
– Сойдет и так, – отмахнулась настоятельница и усмехнулась: – Алина, с такими наградами за тебя теперь передерутся все боевые группы. Они будут счастливы видеть тебя в своих рядах. Рада?
Девушка помолчала, потом с ноткой удивления произнесла:
– Даже не знаю! Странно, еще недавно я бы умерла от радости при этих словах, а сейчас все попросту безразлично. В этой тайге я лишилась части себя и не могу быть прежней.
– Вот и хорошо, что твое детство закончилось. Нам с тобой надо начинать работать по-настоящему.
– Что это значит? – не поняла девушка.
– Алина, отдавать тебя в простую
– Какие?
– Мы еще об этом поговорим. Грядут времена перемен, наша борьба выходит на новый виток. Люди, которых невозможно сломить, очень необходимы Ордену.
В кармане настоятельницы запиликал телефон. Недовольно поморщившись, она вынула трубку:
– Слушаю! Хорошо, пусть подождет в кабинете. Что? Хорошо, я сама выйду.
Посмотрев на Лину, Мюллер произнесла:
– Отдыхай. Тебе надо набираться сил.
– А вы придете еще? – с надеждой спросила девушка.
– Ну конечно же, – усмехнулась настоятельница и чуть не вскрикнула: – Совсем забыла! Алина, у тебя нашелся отец!
– Странно! Мне говорили, что я полная сирота.
– Я тоже так считала. Но вышло иначе. Он довольно настойчиво ищет встречи с тобой. Если хочешь, я это организую.
– Не знаю, – с сомнением произнесла Лина. – Может быть, позже? Я в любом случае не хочу, чтобы он меня увидел в окружении всех этих трубок.
– Хорошо, – кивнула настоятельница. – Выздоравливай побыстрее. Я постараюсь устроить тебе небольшой отпуск, ведь ты так и не увидела большой мир.
– Почему? Я была в нем почти два дня, пока не попала в тайгу.
– Просто колоссальный срок! – насмешливо произнесла настоятельница. – И что ты за это время запомнила?
Девушка сокрушенно замолчала, она даже не представляла, что сказать. Уставившись в потолок, Лина устало прошептала:
– Там было очень плохое мороженое. В Монастыре намного лучше.
– Понятно, – произнесла настоятельница и встала со стула. – Спи, мне надо идти. Мы и так говорили слишком долго, тебе нельзя сейчас напрягаться.
– Скажите только одно, почему нет фотографии на стене? – сонным голосом, уже закрывая глаза, спросила Лина.
Покачав головой, настоятельница улыбнулась:
– Легенда должна оставаться легендой.
Последнее слово девушка уже не услышала, она уснула крепким здоровым сном.
Настоятельница прошла в калитку, предупредительно распахнутую мрачным Матвеем. За воротами стоял огромный темный джип. Прислонившись к его капоту, Чапай читал толстую, явно несерьезную газету. Поперек титульного листа тянулась сногсшибательная фраза: «Мой муж энергетический вампир!» Остальные заголовки были ничем не лучше.
– Ты почему в кабинет отказался пройти? – поинтересовалась Мюллер.
– Боюсь, – признался диктатор. – Ходят жутковатые слухи, что мужчину в вашей богадельне могут изнасиловать прямо на плацу. Я в принципе не против, но всему есть свой предел – тут же целая орда воспитанниц.