Практикум для теоретика
Шрифт:
Наконец она распустила правую шнуровку и взялась за левую. Для этого изогнулась в другую сторону и наконец-то оказалась ко мне спиной.
Ждать я не стала. Прыгнула на нее, свалила и припечатала по голове сковородкой со всей дури.
Она дернулась и затихла. Потеряла сознание. Ну и пусть лежит, минут десять — пятнадцать у меня есть. Сейчас с Коном разберусь и надо будет связать на всякий случай.
В следующую минуту кто-то с громким визгом повис у меня на шее. Я испугалась так, что чуть не описалась. И совершенно зря. Это был чудесным образом исцелившийся
Он раньше меня сообразил что надо делать. Явно наблюдал за происходящим, не решаясь вмешиваться, но теперь, когда победа была одержана, стал по — быстрому наводить порядок.
Для начала вытащил у Леокадии из карманов кучу разных амулетов, выбрал из них все, имевшие цепочку, и предложил:
— Хозяйка, попробуй их по очереди. Какой-нибудь должен расколдовать хозяина.
Эх, поторопился мой домовой. Я точно помнила, в каком кармане стерва держала амулет от связывающего заклинания, а теперь все они перемешались. Да и активировать их… Как? Как советовала Нанни, сжать в кулаке?
Попробовала все один за другим. Ничего не получалось. Бедный Конрад закатывал глаза, морщился, пытался мычать… Толку-то! Я все равно не понимаю!
Наконец мне это надоело и я скомандовала:
— Пин, зови сюда Нанни Гейл и Асти Громмеля. Можешь по — отдельности, можешь обоих вместе. Кто-нибудь должен разобраться с этими дурацкими амулетами и вернуть нам Конрада.
Он кивнул и исчез, а я подошла к своему мужчине, обняла его, погладила и стала выговаривать, пока он не может ничего возразить:
— Ну что ты вел себя как маленький? Не мог ей ничем вредить, да? А мне почему не сказал? Думал, я знаю? Откуда?! Откуда мне знать ваши магические порядки? Ох, как же с вами, магами, трудно. Молчал, как попавший в плен герой. Зачем? Боялся меня в свои дела вмешивать? Знаю я тебя. В голову не встало, что от этого будет только хуже. Добоялся, что меня чуть не прибили и сам в плен угодил. А сказал бы заранее, глядишь, я бы что-нибудь придумала. Не только света, что в окошке, не одной магией мы живы. Эта твой Леокадия, конечно, хитрая особа, но и я не дура. Как-нибудь справилась бы. Ой, что-то горелым воняет…
Действительно, внезапно из-под двери спальни до меня донесся запах гари. Так пахнет бумага, если ее поджечь.
Пришлось бросить Кона и рвануть в спальню: если начнется пожар, нам обоим несдобровать. Языки пламени вырывались из верхнего ящика комода, где Конрад держал свои вещи. К счастью, на том же комоде сверху стоял кувшин с водой для умывания. Я схватила его, рывком открыла ящик вылила всею воду внутрь. Вонь стала совсем нестерпимой, зато огонь погас.
Я на всякий случай вытащила ящик полностью, транспортировала его в ванну и еще раз полила водой все, что там находилось. Какие-то папки, бумаги… Жалко, конечно, наверное важные. Но не гибнуть же из-за них.
На руках осталась пара ожогов. Надо будет сходить к Лауре или Эльвире, пусть полечат. Но это потом, сейчас мне важнее освободить наконец Конрада.
Я вбежала в гостиную одновременно с ворвавшейся туда Нанни Гейл. Она крутила
— Нанни, приведи, пожалуйста, Кона в порядок, а то он связан какими-то, если не ошибаюсь, Путами Долимы, да еще и дара речи лишен.
Ведьма понятливо закивала:
— Сейчас, сейчас. И пусть расскажет как дело было. Как он, взрослый, опытный маг дал себя так связать малоквалифицированной ведьме.
Она не стала даже трогать амулеты, а стала как будто расплетать некую невидимую сеть вокруг Кона красивыми, округлыми жестами. Сначала освободила тело и он довольно потянулся, затем дошло дело до языка и мы услышали такую тираду, что портовые грузчики умерли бы от зависти. Кажется, это было последнее, что он собирался сказать, когда Леокадия его скрутила.
Тут я о ней вспомнила. Пока что гадина еще валяется без сознания, но на всякий случай ее следовало бы связать. Особенно если мы хотим передать ее правосудию. Я метнулась в наш кухонный отсек, вытащила из ящика стола моток веревки и протянула Нанни, как наиболее дееспособной и опытной:
— Нанни, может, ты свяжешь эту гадюку?
Она посмотрела на меня с сожалением, как на ущербную:
— Зачем, Марта? Покойники не бегают.
Покойники? Покойники? До меня наконец дошло. Я прибила-таки ее своей сковородкой. Насмерть! Вот ужас-то! Она нам теперь ничего не сделает!
Вместо того, чтобы, как подобает барышне благородного воспитания, упасть в обморок, я села на пол и заревела что есть мочи.
Конрад тут же уселся рядом, обнял меня за плечи, прижал к груди и, ни слова не говоря, принялся гладить и укачивать, как малое дитя. А что он мог сказать?
Кажется, я решила выплакать все, что недоплакала за последние десять, а то и пятнадцать лет. Ревела долго и со вкусом, ни на какие утешения и попытки успокоить не поддавалась.
Прибежавшие Асти, целители, Рихард и еще несколько преподавателей кружились вокруг нас с Конрадом, совали мне то платки, то полотенца, то воду, то успокоительные эликсиры… Ничего не помогало.
Наконец пришла старая Блажена и велела всем выйти вон:
— Не мешайте. Пусть выплачется и все будет хорошо. Лучше труп заберите.
При слове "труп" я, заслушавшаяся мудрой ведьмы и почти переставшая плакать, снова залилась горючими слезами. Это послужило сигналом для остальных и они тихо покинули нашу квартиру.
Зато когда все ушли, Конрад перенес меня в спальню, уложил на постель и пристроился рядом, слезы вдруг кончились. Совсем. Меня потянуло в сон и я даже не успела задать моему любимому ни одного вопроса.
Проснулась уже под утро. Глубоко задумавшийся Конрад сидел рядом на постели, обхватив колени. Он даже не сразу отреагировал когда я зашевелилась. Судя по тому, что на нем было нижнее белье, он собирался лечь спать, возможно, даже лег. А по усталому, истомленному лицу я сразу поняла, что сон к нему так и не пришел. Бедняга всю ночь промаялся, вглядываясь в темноту.