Практикум для теоретика
Шрифт:
Чтобы мужчина смотрел на меня как Гаспар на Верку, с восторгом и нежностью, чтобы ему было, как Гаспару, все равно, красивая я или нет. Вернее, чтобы я для него была хороша такая, как есть. Тогда и мне будет безразлично, что он не писаный красавец, богач и знаменитость, я просто буду его любить.
Дома Пин страшно обрадовался здоровой корзине с яблоками, которую Асти занес следом за мной, и пообещал регулярно кормить меня яблочными пирогами.
Когда Асти ушел, ко мне забежала поделиться радостью вся раскрасневшаяся и совершенно счастливая Верка.
— Надеюсь, ты согласилась?
— Конечно! Он такой… такой… Я его сразу полюбила. Мне не верилось, что он всерьез. Кто он и кто я… А еще он такой красивый, а я…
Считать Гаспара божественно красивым могла только очень влюбленная девушка, хотя фигура у него… Закачаешься. И впечатление производит в целом приятное. Лицо такое мужественное. Нет, я зря придираюсь, он действительно красив, просто не мой тип. Но то же можно сказать и о моей помощнице.
— Не очень, ты хочешь сказать? Верочка, от так на тебя смотрит, что совершенно ясно: ты для него самая прекрасная женщина в мире.
Она восторженно выдохнула:
— Да, он так и сказал, — и вдруг затуманилась, — Только…
— Что только? — запоздало испугалась я.
— Госпожа Марта, я ведь не могу выйти за него.
Ну здрасте, приехали! Как это? Я уставилась на девушку, вытаращив глаза. Она пояснила.
— Не могу прямо сейчас. Там, за воротами, мой отец и мой так называемый жених. Если отцу наплевать, его и Гаспар устроит, если денег даст, то жених как раз может помешать. У него контракт на руках. Пока я в безопасности пока являюсь студенткой. Вот получу диплом…
— А что, Гаспар не хочет ждать?
Она гордо вскинула голову:
— Он готов. Три года для мага — не такой уж большой срок. И потом, мы все это время все равно будем вместе. Только… Госпожа Марта, если студенты узнают, мне житья не будет. Прикроете?
Ну что с ней делать. Прикрою, конечно. И она, и Гаспар мне нужны счастливыми и довольными. Это полезно для учебного процесса. А когда меня не просто в постель позовут, а предложат нечто большее? А то желающих со мной спать до фига, хоть соли их, но мне такие отношения ни к чему. Я не ведьма.
А на следующий день внезапно приехал Вольфи! Я как раз направлялась из общежития в учебный корпус, а тут он! Вывалился из кареты и щурится на солнце. Все такой же, совсем не изменился, разве что стал чуть поплотнее. Длинный, нескладный парень с круглым конопатым лицом в обрамлении желто — рыжих торчащих прядей, носом — кнопочкой и небольшими, зато пронзительно — голубыми глазками. В папиной школе его прозвище было „Подсолнух“, эта кличка увязалась за ним и в университет. Интересно, последует ли она за ним через четыре границы?
Увидев
— Марта, Марта, вот он я!
Подошла и хотела просто пожать ему руку, но он вдруг обнял меня при всех, обхватил медвежьей хваткой, приподнял над землей и закружил.
— Вольфи, уймись! Что ты меня позоришь перед студентами! Я же проректор, — зашипела я ему в ухо.
К счастью, он понял и не обиделся.
— Ой, прости, я так обрадовался, тебя увидев. Куда мне теперь?
Я подозвала Зорко, с вытаращенными глазами наблюдавшего эту сцену, представила их друг другу, а затем попросила:
— Зорко, дорогой, посели профессора Теттерхофа в общежитие. Пусть обустраивается.
Хлопнула друга по руке:
— Пока, Вольфи, в обед увидимся и поговорим.
И поскакала в учебный корпус пританцовывая. На душе у меня все пело. Если я в нем не ошиблась, то уже дня через три этот парень снимет с меня как минимум половину занятий и я наконец обрету нормальный режим труда и отдыха. А еще засажу его перерабатывать методичку и подбирать задачи по темам. Хватит пользоваться тем, что сделано для других целей! На будущий год у нас должен быть учебник математики для магов, где в задачах не вода течет в бассейн, а сила — в резерв.
Зорко увел моего старого приятеля, а я пошла на первое в этот день занятие. Мое внутреннее ликование отразилось на манере держаться: я только что не танцевала у доски и с таким подъемом излагала теорию, что и вся группа возбудилась. Активничали, тянули руки, лезли отвечать и всеми силами старались привлечь мое внимание.
Это, конечно, хорошо, но чересчур. А все, что слишком, может обернуться своей противоположностью. Так что пришлось взять себя в руки и сбавить обороты.
В перерыве ко мне подошел ректор и с весьма кислым видом поздравил с новым приобретением. Как будто муж, жена которого купила себе семьдесят третью шляпку. Неужели ему Вольфи не понравился? Странно. Обычно в первый момент знакомства он вызывает у всех симпатию.
Хотела задать вопрос, но тут в конце коридора появился сам виновник, конвоируемый Конрадом. Увидел меня и замахал рукой.
Рихард обреченно вздохнул. Ясно, не ко двору мой друг пришелся. И когда успел ректору нахамить? Ведь только приехал.
Но стоило Вольфгангу к нам подойти, как ар Арвиль расплылся в добродушной улыбке.
— Приветствую, профессор Теттерхоф! У вас какое-то дело?
В отличие от сладкой улыбки в голосе Рихарда слышались горчица с хреном. Конрад стоял рядом со своим обычным мрачным видом. Я ничего не понимала, Вольфи удивленно переводил взгляд с меня на ректора, затем на Конрада и обратно.
— Нет, то есть да… У меня дело к Марте, к профессору Аспен. Я уже поселился, позавтракал, погулял, посмотрел территорию, а теперь хочу включиться в учебный процесс. Марта, не могла бы ты разрешить мне поприсутствовать на своих занятиях? Я хочу понять, что от меня требуется.