Практикум по привороту или мама-одиночка для двоих
Шрифт:
Уважительно присвистнув, я закатала рукава рубашки и выудила из недр карманов огрызок карандаша. Картинно вздохнув, обвела широким жестом кухню и начала:
– Ну вот представьте, стою я, значит, над котлом, никого не трогаю, а тут…
Пересказ перипетий студенческой жизни происходил бурно, эмоционально и сопровождался активной жестикуляцией. При этом я успевала не только проверять и контролировать выдачу блюд, но и следить за чересчур активным сынишкой. Мелкий так и норовил получить в свои загребущие ручки что-нибудь интересно. И конечно это что-то было совершенно для него неполезно, а
Только когда ж это дитятко моё любимое останавливало?
Хорошо ещё, что вдвоём за ним усмотреть проще. Один заметит и отвлечёт, второй приберёт, куда-нибудь подальше. Главное потом самой не забыть, куда. А то бывали случаи… Когда посетители находили в своих столовых приборах неучтённые добавления и изменения.
И вот так: в шутках и смехе, перепалках персонала и редких требовательных криков Царя, вечер в таверне набирал обороты, закручивая спираль упорядоченного хаоса всё сильней и сильней. Времени передохнуть не было. Курьёзные случаи из жизни сменились анекдотами, не самого приличного порою содержания. Рассказывали их громким шёпотом, делая выразительные круглые глаза и надувая от важности щёки.
Не понятно даже, над чем больше смеялись. Над содержанием сказанного или над выражением лица рассказчика.
Наш с тётушкой Ви небольшой тандем работал слаженно и быстро. Мы гоняли зарвавшихся поварят, скандалили по-домашнему с шеф-поваром, грозили увольнением и страшными карами небесными официантам. А ещё успевали всласть поёрничать над очередным шедевром народного творчества, выданным в массы нашим кладовщиком.
Дядька был из деревенских, город он не любил. Зато любил порой заложить за воротник. И что-то мне подсказывало, что большая часть историй имеет под собой ну очень реальные основания. Больно правдоподобно он состояние главного героя описывал, можно сказать вживался в образ полностью и без остатка!
Фыркнув, отодвинула подальше рукоять ножа. К которой вот уже минуты три так старательно, пыхтя и тужась, тянулся мой обожаемый сын. Царь обиженно засопел, сморщил нос, но получив на откуп сушку, изъявил благосклонность и успокоился, тут же принявшись жевать вкусняшку. При этом многозначительно поглядывая на посмеивающуюся тётушку Ви.
Вот что за вымогатель малолетний растёт, а? Как оказалось, мадам Мадэ, дабы мелкий не ревел и не мешал, а порой и для собственного удовольствия, творила на его глазах фокусы с тонкими кинжалами, припрятанными на широком поясе её платья.
Не спорю, сама, когда первый раз увидела, как она с ними обращается, выпала из реальности. И с десяток минут восхищением пялилась на плавные, полные изящной смертоносности движения. Так что ни капли не удивляюсь, что моего малыша постигла та же участь: быть завороженным данным дивным зрелищем.
Вопрос только, а что мне теперь с его тягой к холодному и опасному делать?!
Вздохнув, напоила этого юного любителя колюще-режущих предметов и вернулась к заказам, иногда задумчиво поглядывая на увлёкшуюся шинковкой тётушку Ви. Вот уж не знаю, кем она была в прошлом… Но мастерство просто открыто намекает на что-то большее, чем скромная горожанка из простой семьи!
Вечер плавно шёл к своей кульминации и логичному завершению. Заметив, что мелкий стал клевать носом, кивнула
Что не мешало сыну любить её нежной и трепетной любовью.
Стянув платок с головы, я устало вздохнула, присаживаясь с краю. Любуясь спящим сынишкой и поглаживая непокорные, буйные тёмные кудри на его голове. Кто бы мог подумать, что чужая злая шутка будет стоить мне помятой гордости и подарит вот такое вот ершистое чудо чудное? Мой обожаемый царь унаследовал серо-голубые глаза своего непутёвого родителя и его же обезоруживающую улыбку.
Зато во всём остальном – моя копия. Чем я и горжусь. И нисколько не жалею о том, что решила когда-то оставить ещё нерождённого ребёнка и не стала губить маленькую, только-только зародившуюся жизнь.
Тихо фыркнула. Злопыхатели-то, небось, думали раз я безродная сиротка-бюджетница, то сломаюсь под гнётом таких обстоятельств. И сбегу, куда глаза глядят, не мешая их звёздной, раздутой от собственного самолюбия и самомнения, личности блистать отсутствием знаний и интеллекта.
Ну, что могу сказать? Гусь тоже думал. Много, с чувством, с толком, с расстановкой. Только супа избежать не получилось. Так и здесь. Крутились, вертелись, а спрятаться не смогли.
На лице появилась довольная, злорадная улыбка. Я им отомстила. После. Трудновато пришлось, на восьмом-то месяце беременности шибко быстро не побегаешь. Но при желании, выход всегда найдётся. И с поставленной задачей я справилась на отлично! Пусть это была всего лишь небольшая афёра с зельями класса «В», вторыми по сложности и опасности в мире.
И результат определённо окупил все потраченные мной усилия.
Тихо хихикнула, довольно щурясь. Эх, как сейчас помню, какие у них были лица, когда стража правопорядка выдернула их с праздника, посвящённого традиционному проигрышу команды нашей Академии в соревнованиях на звание «Лучшая МагАкадемия года». Шок, недоумение, страх, паника. Они же вспомнили и рассказали все свои прегрешения, как на духу! Ещё и признания подмахнули, с пугающим энтузиазмом в глазах.
И каково же было их… Удивление, да, когда туман наведённых зельем иллюзий развеялся, а стража вдруг оказалась адептами-первокурсниками, доведёнными ими же до ручки. Камеры превратились в зал, где, собственно и происходило чествование продувших турнир участников. А признания неожиданно оказались на руках у ну очень, мягко говоря, недовольного ректора.
Да-а-а, было время!
Стук в дверь прервал минутку ностальгии, отвлекая от греющих душу и сердце воспоминаний. Недовольно поморщившись, я осторожно подошла и приоткрыла створку, хмуро глянув на поварёнка, мнущегося на пороге. Шкет показывал какие-то странные знаки, тыкал пальцем вниз и делал большие, круглые глаза, испуганно озираясь по сторонам. Пантомима была более чем пространная, а значит, придётся выйти, что бы хоть что-то понять.
– Чего тебе? – прошептала, выскользнув из комнаты и прикрыв за собой дверь.