Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7

Гаусс Максим

Ещё, помимо звона в ушах и мелких ран, майору сильно хотелось пить. В горле пересохло, на зубах скрипел песок, а язык с трудом ворочался во рту. Кое-как сглотнув, он попытался облизнуть свои потрескавшиеся губы, но ощутил только слабый привкус крови.

Самочувствие не очень, чего уж тут. И пока он приходил в себя, машина продолжала движение по бездорожью — судя по всему, она была не одна и двигалась достаточно быстро. А ещё майор понял, что лежит в кузове и он тут не один. Интуитивно ощущать человеческое присутствие рядом, майор

умел, и жизнь показывала, что это чувство его обманывало редко.

Первая мысль — это душман пулеметчик, что мог находиться в кузове пикапа, управляя крупнокалиберным пулеметом. Это излюбленная тактика духов — использовать пулеметы со станка, прямо из кузова внедорожника. Будучи хорошо связанным, лишний раз лучше не трепыхаться, чтобы не привлекать к себе внимания. Мало ли, чем это может обернуться… Остановятся, вытащат наружу и пристрелят…

Правда, также существовала вероятность того, что рядом с майором сейчас лежит другой пленник, которого также прихватили с собой. А может, тела своих убитых собратьев. Сложно сказать.

Сколько прошло времени, Виктор Викторович не знал, да и сколько он провалялся без сознания тоже. Это могло быть и двадцать минут и два часа. А за это время пикап мог проехать солидное расстояние — где тот кишлак, можно только догадываться.

Глупо получилось — майор случайно спалился, потому что был слишком любопытным. Стечение обстоятельств. Случайность даже.

Конечно же, в голове у КГБ-шника уже вовсю шла аналитическая работа — как теперь выбраться из сложившейся ситуации? Однако вариантов и возможностей в такой ситуации оказалось очень мало.

Ему удалось разлепить слипшиеся глаза — кажется, даже ресницы пострадали. Вокруг действительно была темнота, а сверху яркие звёзды и тонкий месяц.

Однако где-то справа Виктор Викторович различил первые признаки приближающегося рассвета, а значит, уже утро. С того момента, как они обнаружили душманов в кишлаке, прошло не более трёх часов.

Пулемётчика, как и самого пулемёта, в кузове машины не оказалось. Вместо этого, чекист увидел силуэты двух человек в афганской одежде и с автоматами в руках. Они сидели на какой-то лавке, видимо прикрученной к борту кузова пикапа. Головы опущены, не говорят, не двигаются.

— Чёрт возьми! — одними губами пробормотал майор, догадавшись, что они спят. — Это шанс.

Ещё там были какие-то свёртки, пара старых, поцарапанных деревянных ящиков. Вероятно, с патронами. Ещё была канистра, какая-то веревка.

Освободиться, выхватить автомат и перестрелять всех — должно получиться.

А духи действительно дремали, видимо их укачало во время движения. Ну а что им ещё делать в кузове, к тому же ночью? Разведчик тоже не упускает возможности поспать, если на то выбилось хоть немного времени.

Приподняв голову, офицер увидел путы и понял, что его действительно хорошо связали, причем по рукам и ногам. Вряд ли рядовые духи так умеют. Освободиться без чужой

помощи не получится — как не прискорбно, но это он понял сразу. Тот, кто вязал его, знал, как это делается.

Изловчившись, майор сумел приподняться повыше, после чего повернул голову и через заднее стекло кабины пикапа, разглядеть внутри кабины ещё двоих. Водителя и пассажира. Справа на пассажирском месте, сидел тот самый человек, что ранее командовал разгрузкой оружия в кишлаке.

— Американец! — догадался Виктор, смутно опознав уже знакомого противника. И тут же у него возник вопрос, кто же это, чёрт возьми, такой? Агент ЦРУ?!

Пока никто из врагов его не заметил, он опустился обратно на дно кузова и принялся ждать.

Прошло ещё несколько минут. Машина продолжала движение, но теперь пошла в гору, начала петлять зигзагами, вероятно поднимаясь куда-то наверх, где у них было место дислокации. Постепенно светлело.

Сохранять самообладание в такой ситуации было непросто, однако сотрудников комитета государственной безопасности этому учили — нужно было только вспомнить. И Виктор Викторович вспомнил.

Наконец, дорога снова стала ровной и машина вновь набрала скорость. Затем внезапно совершила резкий поворот, отчего майор больно ударился головой о борт кузова пикапа. Через несколько секунд транспорт остановился — вероятно, добрались до пункта назначения. Чуть приоткрыв глаза, Виктор Викторович увидел, что вокруг находятся крыши каких-то низких построек. Вероятно это был какой-то кишлак или поселение, которое по совместительству являлось местом дислокации оппозиционных сил Афганистана. Ещё там имелась небольшая радиовышка, сразу за ней что-то вроде наблюдательной башни.

Водитель пикапа заглушил двигатель, захлопали двери, послышались голоса людей на незнакомом ему языке. Раздался неясный шум, многочисленные шаги.

Майор замер, ожидая, чем же всё закончится.

Раздался скрип открываемой задней части борта пикапа, лязг металла, стук. Машина качнулась так, словно кто-то спрыгнул с неё на землю.

Несколько секунд тишины. Какие-то голоса.

Затем последовала громкая команда, и связанного майора резко ухватили за ноги, рывком потащили вперёд. Он застонал, скривился, имитируя состояние, приходящего в себя человека. Его жёстко приподняли, посадили на пятую точку. Чуть ослабили путы, но полностью снимать их не стали.

Повисла тишина, нарушаемая далёкими криками, какими-то командами и, судя по всему, стуком молотков. Воняло навозом, пылью и соляркой.

— Русский, я знаю, что ты очнулся, — совсем рядом с ним раздался жесткий незнакомый голос с характерным акцентом. — Поэтому давай обойдёмся без этого спектакля?

Виктор Викторович понял, что дальнейшее притворство ни к чему не приведёт, поэтому медленно открыл глаза, поморгал и увидел перед собой того самого американца. Высокий, среднего телосложения, покрепче самого майора.