Прапорщики по адмиралтейству

Поселягин Владимир

Я стоял в луже воды, что с меня стекла, и уже хотел было двинуть дальше, как дверь снова открылась. Вот хорошо, что я не закрыл её на засов, сейчас бы загрохотали по ней кулаки и всех бы на ноги подняли. В коридор, матерясь, вошёл тот халдей, его тут все уважительно и подобострастно называли Василием Ивановичем. Он командовал всеми слугами поместья.

Я снова вжался в стену, благо тот меня не видел. Слепо шаря руками и тихо матерясь, что не вынесли свечу, он встал у длинной лавки и начал снимать грязные сапоги: видать, не хочет оставлять следы. Зачем? Ведь всё равно девку какую пришлёт, она и отмоет. Ну и одежду верхнюю снял, ливрею, повесил

её на гвоздь на стене. Она намокла, тяжёлой стала.

Я покосился на стоявшую в углу лавку. Она была короткой, на одного, но не табуретка (слишком низкая), а именно лавка. Когда халдей повернулся ко мне спиной, я сделал быстрый шаг, взял лавку в руку, и в два шага приблизился к халдею сзади.

– Кто тут? – дёрнулся он, но повернуться не успел: сидушка лавки обрушилась ему на голову.

Шумно получилось: и сам удар, и тот грохот, с которым его тело упало на пол, лицом вниз. Но вроде никто не обеспокоился. Замерев, я посчитал до десяти, после чего наклонился и быстро обыскал халдея. Самым ценным оказались сапоги и ремень с ножом. На ремне ещё два подсумка было, кожаных, наподобие кошелей. Ремень он сам успел снять, тот на лавке лежал, сапоги рядом стояли.

Я застегнул ремень на последнюю дырочку (для меня он всё равно был длинным), продел в него голову, надев наискосок через грудь, так, что он лежал на левом плече, свисая под правой подмышкой. Достав нож, я приставил острие к спине халдея, где сердце, и, мгновенно выдохнув, навалился грудью на рукоять, отчего клинок сантиметров двадцати пяти длиной весь вошёл в тело. Это тебе за рабство и плети. Мы, диванные вояки, – звери. Халдей дёрнулся, захрипел и замер. Мёртв.

Я плюхнулся на задницу и прислонился к стене, тяжело дыша. Отчего-то громко билось сердце, я весь покрылся липким потом, хотя и без того был мокрым от дождя. Только сейчас я осознал, что сделал, и никак не мог прийти в себя. Хотя понимал, что нужно поскорее встать, собрать хабар и бежать, иначе застукают тут, и совсем плохо будет. Чёрт, а как я в обычном форумном споре (подробностей приводить не буду) с пеной у рта доказывал, что нужно убить этих уродов… Теперь понимаю: убить не так и просто.

Собрав все свои силы, я посмотрел на рукоятку ножа. Но, поскольку я уже «развязался», протянул к ней руку и со второй попытки выдернул нож. Кровь плеснула на руки, я вытер их и нож об одежду халдея. С трудом сдерживая приступ рвоты, убрал нож в ножны и ещё раз обшарил тело. В карманах было пусто, так что прихватил сапоги (мой размер, не мой – не знаю, но продать можно, справные) и ливрею. Она большая, вместо одеяла в пути будет.

В глубину дома я идти не рискнул: всё же здание полно людей, даже на кухню не сунешься, куда сперва и хотел залезть. Поэтому я вышел, закрыв за собой дверь, накинул ливрею на плечи, как плащ, и побежал прочь.

Поместье не было огорожено, так что вскоре я уже бежал к реке по дороге, по которой днём мы возили навоз. До реки было километра два. Переплыл я её с помощью топляка, иначе ливрея бы меня на дно утащила – тяжёлая, зараза. Вскоре я вошёл в лес и двигался так всю ночь. И только с рассветом, когда ливень перешёл в мелкий дождь, повалился под ёлкой, где было сравнительно сухо, и почти сразу уснул.

Двигаться я решил в сторону Нижнего. Там железная дорога, с её помощью и доберусь до Москвы (начать решил с неё). Отдохнув, я осмотрел свои трофеи. Ремень, ливрея, сапоги и нож – это понятно. В кошелях я нашёл связку ключей; чёрт, тут и от кладовки,

и от ледника (теперь поздно каяться, без еды остался), ну и разную мелочовку. Но главное, несколько медных монет, которых набралось почти на два рубля – рубль и восемьдесят три копейки. Богатый халдей, для тех времён сумма солидная. Хватит, чтобы приодеться на рынке в Нижнем, а дальше разберёмся.

К этому времени я уже убедился, что сверх умение у меня всё же было. Ночное зрение. Хм, и на войне пригодится, особенно во время ночных боёв. Попасть бы на миноносцы, ох я там развернусь. Эх, мечты, мечты…

До Нижнего я добрался только на вторую ночь. Питался рыбой и ягодами, собранными в лесу: нашёл неплохой малинник. Дождь к тому времени прекратился, солнце палило, за сутки всё вокруг высохло. Одежду и трофеи я тоже просушил. Ягоды понятно как добывал, а вот рыбу бил длинной лесиной, найденной в лесу. Река вообще была заметно полна рыбой, видел я и очень крупных рыбин. И вот раз десять бил и двух достал – крупных лещей. Оглушил их, сразу прыгнув за ними в воду, а потом пожарил на костре.

Откуда огонь добыл? В кошелях было огниво с кресалом и трут. Я просушил их в лучах солнца, как и другие вещи, и с третьего раза научился добывать искру и раздувать огонь в костре.

К окраинам Нижнего я вышел ближе к полудню. Я не знал, до какого времени работают тут рынки, но знал, что открываются они с рассветом. А потому решил поспешить и бежал бегом до окраины, а после и дальше по улочкам. Одет я был во всю ту же рванину, хотя и тщательно постиранную, а в кулаке зажимал узелок халдейского платка с монетами, тоже чистый, я и его выстирал.

Уточнив пару раз у прохожих, я выяснил, где находится рынок. И вот я на месте. Пока не заметно было, чтобы торговцы собирались уходить, но то, что основное время продаж прошло, было видно: уже не было особого ажиотажа и не слышны были зазывающие крики.

Я стал быстро двигаться между рядами. Многие торговцы поглядывали на меня настороженно, присматривая за товаром, вид мой им был подозрителен. У входа на рынок я купил два холодных пирожка с картошкой и полстакана молока – последнее, что не успела продать торговка. Ох, с каким наслаждением я поел! А то рыба, даже без соли, да ягоды – это не то. Хотя и это ел с жадностью, потому что есть постоянно хотелось.

Я не спал больше суток, старался двигаться ночами, осваивая умение ночного зрения. Там есть свои особенности: ночью цветов нет, всё чёрно-белое, хотя могу рассмотреть всё на горизонте, как днём. Вот и второй ночью я до рассвета двигался по лесам и полям, а как рассвело, решил рискнуть и дал рывок до города. Был я уставший, голодный, но времени терять не хотел.

Ну, голод на входе я слегка утолил, теперь займёмся тем, для чего я сюда вообще пришёл.

– Здравствуйте, – поздоровался я с мелким, с редкой бородкой торговцем, подходя к одному из прилавков, на котором кипами лежали штаны разных размеров.

– И ты здрав будь, – ответил тот степенно. Хотя, глядя на него, я скорее ожидал суеты и быстрых скороговорок. Есть такие люди: глянешь на него – и ясно, что он электровеник. Вот и этот из таких, а вот ведь удивил меня такой своей… медлительностью.

– Я в порту с разгрузкой помог, четыре дня работал, мне заплатили. Хочу одежду купить. Вы мне поможете подобрать штаны? Хорошие, крепкие, немаркие.

Торговец окинул меня профессиональным взглядом, на глазок определяя размер, и кивнув, сообщил: