Правь Амбером!
Шрифт:
Но потом, разглядывая изображение, я почувствовал почти осязаемую силу, исходящую от него. Отец шагнул вперед, сосредоточился, и рисунок вдруг окрасился коричневым, серым, красновато-оранжевым – и ожил. Вместо черно-белого наброска перед нами внезапно оказался мерцающий дверной проем, ведущий в мастерскую Теллопса.
Отец без колебаний шагнул туда и быстро огляделся по сторонам.
– Пусто! – сообщил он. Голос его доносился к нам словно бы издалека.
– Невероятно! – пробормотал потрясенный Эйбер.
– Ничего невероятного. –
Некоторое время назад отец бесцеремонно заявил, что Эйбер понятия не имеет, как на самом деле работают Карты. Я не стал повторять это замечание, поскольку знал, что Эйбер почувствует себя уязвленным. Но моему брату определенно нужно было усовершенствовать свои методы изготовления Карт, если он намеревался заниматься этим и дальше.
– Но... – начал было Эйбер, изумленно глядя то на меня, то на рисунок. – Как...
– Я потом объясню. А сейчас я хочу, чтобы ты достал немного побелки и закрасил это. Если понадобится – используй Логрус, мне безразлично. Главное – сделай. Я не хочу, чтобы кто-нибудь после нас прошел через рисунок на стене.
– Скорее! – позвал издалека отец. Он протянул руку Блейзе. Блейзе приняла ее, и отец помог ей пройти внутрь.
– А вдруг вас понадобится спасать? – спросил Эйбер. – Как я вам помогу, если не смогу туда попасть?
– Не понадобится, – сказал я. – Если мы потерпим неудачу, мы покойники.
Эйбер вздохнул:
– Ладно. Я этим займусь, как только ты уйдешь. Еще что-нибудь?
– Не знаю. Мне ничего в голову не приходит.
– Поторопись, мальчик мой! – позвал отец.
Дверной проем, ведущий в мастерскую, вдруг подернулся рябью, словно поверхность озера под утренним ветерком.
Я поднял меч. Надеюсь, отцовский план все-таки сработает.
«Быстро нападаем. Забираем Фреду. Бежим», Наклонив голову, я прошел сквозь рисунок на стене. Эйбер исчез. Ощущения верха и низа несколько раз резко поменялись местами. На меня пульсирующими волнами накатили странные цвета и запахи: красное пахло сыром, желтое воняло мокрым скунсом, коричневое и серое напоминало гниющую конину. Я еле сдержал позыв к рвоте.
До меня донеслись странно искаженные голоса. Внезапно совсем рядом с моим лицом оказалось лицо отца. Я взглянул ему в глаза и ахнул. Его зрачки мерцали красным и желтым, как будто где-то за ними горел костер. А кожа вполне сошла бы за бумагу с бумажного фонаря.
Отец что-то сказал, но я не мог разобрать ни слова. С тем же успех-ом он мог бы говорить на каком-нибудь варварском наречии. Поскольку он, кажется, ожидал ответа, я коротко кивнул и заставил себя выпрямиться. Нельзя было допустить, чтобы я помешал спасению Фреды.
Похоже, отца это удовлетворило. Он повернулся и направился к двери.
Я судорожно вздохнул и оглядел комнату. Ее освещал неяркий шар, парящий в углу под самым потолком. В точности
Внезапно комната накренилась влево. Я наткнулся на стол и ухватился за него. Все вокруг качалось, словно пьяное.
Блейзе сжала мое плечо. Я взглянул на нее, хватая ртом воздух.
Разобрать слова мне не удалось, но я прочел их по губам.
– С тобой все в порядке?
– Голова кружится... – пробормотал я.
Тут у меня в ушах прозвучал легкий хлопок, и следующую реплику Блейзе я уже услышал.
– Может, тебя стукнуть?
– Ха! – отозвался я. Кажется, мои «ноги Хаоса», как их назвал Эйбер, понемногу начали работать. – Только попробуй!
– Если ты думаешь, что это поможет...
Я отпустил стол.
– Только если я сломаю тебе руку!
– С ним все в порядке, – сказала она отцу.
– Ты уверена? – колеблясь, переспросил отец. – Виду него болезненный.
– Я в порядке! – прорычал я.
– Не волнуйся, – сказала Блейзе, погладив меня по щеке. – Если ты не сможешь идти, я тебя понесу.
Она взглянула на отца.
– Ты можешь определить, где находится Фреда? Я чувствую ее присутствие, но неразборчиво. Она близко?
– Да, – отозвался отец. – Думаю, нам сюда.
Он толчком отворил дверь и быстро вышел в коридор.
Блейзе подтолкнула меня вперед, так что я вышел следующим. Сама Блейзе шла замыкающей.
Над головами через регулярные промежутки парили тускло светящиеся шары. Свет собирался в лужицы на потолке, отбрасывая неяркое желтое сияние на каменный пол и обшитые деревянными панелями стены.
Отец двинулся вправо; я шел в двух шагах за ним. Похоже было, что он точно представляет себе, куда направляется. Мы шли мимо дверей с лицами; каждое в точности повторяло предыдущее. Все они были вырезаны из цельных досок эбенового дерева, с одинаковыми лицами посередине: лоб, увенчанный рогами, глубоко посаженные глаза, широкий нос и скулы, подбородок с ямочкой. У всех глаза были закрыты, как будто резные изображения спали.
Если эти двери работают так же, как и те, что были в отцовском доме, они могут проснуться в любой момент, засечь нас и поднять тревогу. Во всяком случае, трогать их я бы не стал.
Я уже готов был предложить вернуться в мастерскую Теллопса и поискать там ключи к этим дверям, как пол начал выскальзывать у меня из-под ног. Я принялся спотыкаться, и несколько шагов мне пришлось держаться за стену, чтобы не потерять равновесия.
Блейзе догнала меня и подхватила под руку.
– Может, тебе вернуться? – спросила она приглушенным голосом. На этот раз она уже не шутила.