Правь Амбером!
Шрифт:
– Давайте я угадаю, – предложил я. – Большинство поклялось в верности?
– Конечно! – сказал левый рот. – А ты бы на их месте не поклялся, зная, что король Утор мертв, и у тебя все равно не осталось ни малейшей надежды взойти на трон?
– Может, и так.
Да, теперь, когда король Утор умер, мало кто решится в открытую противостоять Свейвиллу.
– Кстати, хорошая новость, – сказал правый рот бабушки Эддарг. – Адские твари больше не охотятся ни за Дворкином («Этот идиот!» – пробормотал второй рот),
Я кивнул:
– И вправду хорошая новость.
– Но он не выпустил наших родственников, – сказала Фреда, – и не отменил вынесенные нам смертные приговоры – так?
– Нет-нет, – сказал правый рот.
Левый же произнес:
– Пока что нет. Ну, не считая, конечно, твоего брата.
Правый рот добавил:
– Он такая душечка, но очень худой. Надо его подкормить.
– Это вы про Эйбера? – спросил я.
– Да, – хором сказали оба рта, потом второй добавил: – Про героя.
– Как он там поживает? – спросила Фреда.
– А вы не слыхали? – удивилась бабушка Эддарг. – Его два дня назад приняли в Дом Свейвилла.
Второй рот добавил:
– Король отвел ему покои во дворце – правда, не в одном крыле с королевскими, – и наш голубчик сейчас вовсю празднует с друзьями.
Первый рот подхватил:
– Он обожает жареного пикнара и постоянно его заказывает.
Второй рот добавил:
– Дорогостоящие пристрастия – но король Свейвилл, похоже, не возражает. Они время от времени ужинают вместе.
– Значит, у него все хорошо, – сказала Фреда.
Она неуверенно взглянула на меня: мне показалось, что она не может понять, то ли ей радоваться, то ли негодовать. Я и сам испытывал примерно то же.
– Ну, судя по рассказу, он процветает, – заметил я. Похоже, Эйбер наконец-то получил все, чего всегда желал: безопасность, место в могущественной семье и свободу от влияния нашего отца.
– А он попросил короля Свейвилла освободить Пеллу и Сиару? – как бы между делом поинтересовался я.
– Не знаю, голубчик. Они меня в свои беседы не посвящают. Ну, а сейчас мне надо пойти заняться ужином, – сказала бабушка Эддарг. – Сегодня вечером очередной банкет.
Второй рот добавил:
– Вы уж меня не забывайте, голубчики, приходите поговорить еще.
– Обязательно, – улыбнувшись, пообещала Фреда. – Я обязательно вам сообщу, если появятся какие-нибудь новости. И вы тоже сообщайте.
– Конечно-конечно, лапочки!
Фреда накрыла Карту ладонью, и мы остались одни. Несколько мгновений мы с ней смотрели друг на Друга. Да, Эйбер определенно оказался в выигрыше.
– Надо найти способ использовать Эйбера к нашей выгоде, – сказала Фреда.
– Наилучший способ иметь дело со змеей, – безрадостно произнес я, – отрубить ей голову.
31
Всю следующую
Свежекоронованный король Свейвилл всецело сосредоточился на охоте за последними сторонниками короля Утора, и, похоже, теперь никому в Хаосе не было до нас ни малейшего дела. Как будто отец, Тени и Амбер внезапно потеряли всякое значение. Возможно, Утор был прав: Свейвилл просто использовал нас, дабы отвлечь внимание от себя. Теперь же, получив трон, он будет заниматься укреплением своего могущества.
Меня это целиком и полностью устраивало. Пока он трудится над укреплением своей власти над Владениями Хаоса, я буду укреплять свою власть в Амбере.
Король Оберон. Мне нравилось, как это звучит, и я намеревался крепко держаться за свой титул, свою корону и, прежде всего, за свою жизнь.
Неделя проходила за неделей – непрестанное мельтешение непрерывных действий. Я проводил утомительные и бодрящие дни в поле, устраивая смотр войскам или вместе с Коннером набирая новые, и увлекательные дни – посещая соседние Тени и покупая или выменивая у местного населения продовольствие, товары и, самое важное, переселенцев. Но наилучшими были дни, когда я исследовал наш новый мир, Амбер.
Я плавал с нашим набирающим силу флотом, когда тот изучал побережье, скакал с кавалеристами, когда те наносили на карту холмы и долины, шел с пехотинцами, когда те прорубали дороги сквозь лес, и приступил к задаче, которая должна была отнять много времени, – возведению сторожевых башен вокруг нашего будущего города.
Как-то вечером, вернувшись в Амбер, я обнаружил, что меня поджидает не самая удачная комиссия по встрече: отец, Фреда и Коннер, и все очень злые.
– Что случилось? – спросил я.
– Что ты с ним сделал? – спросила Фреда.
– Я уже почти нашел лекарство! – воскликнул отец. – Еще неделя – и он был бы свободен от отравы Сухая!
– Вы вообще о чем? – возмутился я, переводя взгляд с одного члена семьи на другого. Они что, все разом свихнулись?
– Ты будешь утверждать, что не отпускал Фенна? – резко спросил Коннер.
– Что? Ты хочешь сказать, что он ушел? – Я непонимающе оглядел родню. – Я же весь день пробыл в море! Как я мог бы отпустить его?
Отец испустил вздох.
– Чую руку Сухая! – пробормотал он. – Очередной самозванец!
– Что?! И никто не додумался его расспросить? – возмутился я.
– Ты... то есть он... был сильно не в духе, – сказала Фреда. – Он приехал один, направился прямиком в камеру к Фенну и приказал стражникам отвязать его. Что они и сделали. После этого он выволок Фенна наружу, приказал подать свежих лошадей, бросил Фенна поперек седла и уехал. Мы с отцом присутствовали в замке, но все произошло настолько быстро... Он уехал прежде, чем мы об этом узнали. Я покачал головой.