Прав ли Дэн Сяопин, или Китайские инакомыслящие на пороге XXI века
Шрифт:
Хэ Цинлянь вспоминает в связи с этим известную китайскую притчу, герой которой по имени Е Гун славился своей любовью к дракону, любил рисовать дракона и просто млел от счастья, глядя на его изображение. Но однажды встретился с настоящим драконом и содрогнулся от ужаса.
* * *
Первый рывок в процессе роста экономики Китая явился результатом высвобождения крестьян из тисков системы народных коммун, которое началось в 1970-х гг. Помимо того что крестьяне увеличили производство сельскохозяйственных продуктов и стали сбывать их на рынке с гораздо большей прибылью, чем это было при системе государственного планирования, они создали "сельские (или поселковые) промышленные предприятия", которые быстро добились успехов в производстве товаров легкой и пищевой промышленности - например, соевого соуса, лапши и т.п., одежды.
К
* * *
Бум в 1990-х гг. имел место главным образом в городах КНР. Хэ Цинлянь пишет, что городские "реформы" с самого начала были равнозначны процессу, в ходе которого власть имущие и их прихлебатели расхищали и грабили общественные богатства. Главным объектом и главной целью такого грабежа была та государственная собственность, которая представляла собой аккумулированный труд и пот народа, не покладавшего рук в течение сорока лет. А главным орудием грабежа была политическая власть.
* * *
Хэ Цинлянь показывает, каким именно образом это "разграбление" процесс исключительно перераспределения, но не производства общественного продукта - приводило к быстрому росту среднего дохода городских жителей. Она демонстрирует, как даже вновь произведенное общественное достояние появляется не только в результате усилий и их экономической эффективности, но и двух дополнительных факторов. Первый из них - это получение Китаем крупных инвестиций из-за рубежа; в середине 1990-х гг. их сумма составляла 30?40 млрд. долларов ежегодно, то есть равнялась пятой части всех капиталовложений в Китае. Второй же фактор - это поддержка государственными банками КНР государственных предприятий "чрезвычайными займами", которые никогда не возвращаются. (А деньги на эти цели были изъяты из личных сбережений граждан.)
На начало 1997 г. почти половина средств с личных счетов (2 триллиона юаней, или 240 млрд. долларов) были потеряны именно таким путем. В силу того, что средства массовой информации в КНР находятся под контролем государства, очень немногие вкладчики знали об этих событиях. Кроме того, городам предоставляли субсидии за счет деревни, так как многие вкладчики это сельские жители.
* * *
Вопреки широко распространенному мнению об относительной эффективности частного "рынка" в Китае (или той части экономики КНР, которая представляет собой городское частное предпринимательство и рыночную экономику), китайские государственные предприятия, хотя они никогда и не были особенно эффективными, все же доминируют, если сравнивать их с экономикой села [15]. Вся металлургическая промышленность, цементная промышленность, вообще тяжелая промышленность, да и все средства массовой информации, включая телекоммуникации, все это в соответствии с законом должно принадлежать государству [16]. За весьма редкими исключениями только государственные предприятия получают займы из банков КНР (которые, в свою очередь, являются исключительно государственными) и только государственные предприятия могут иметь допуск к конвертируемой валюте. И, несмотря на это, доля государственного сектора в экономике постоянно сокращается. Двадцать лет тому назад в экономике страны был только государственный сектор, а сегодня он производит лишь около 30% валового национального продукта (ВНП). А 70% ВНП, которые падают на "негосударственный сектор", включают в себя все сельские и поселковые предприятия и все сельскохозяйственное производство, которые в общей сложности дают 60% ВНП. Вопреки впечатлению, которое создают средства массовой информации на Западе, только 10% ВНП производят городские частные предприятия.
* * *
Государственный сектор в экономике доминирует также в расчетах китайского руководства, которые обычно по сути своей носят политический характер. Стабильность нынешнего режима в Китае зависит от
Кто же те городские жители, которых необходимо ублажать властям? 85% из них так или иначе работают на государство. В том числе рабочие государственных предприятий составляют от 45% до 47% всей рабочей силы в городах; еще примерно 18% трудятся в правительственных учреждениях; от 20% до 22% работают либо на финансируемых правительством "городских коллективных предприятиях", которые были созданы в конце 1950-х гг. (работа там требует интенсивного труда, например при склеивании картонных ящиков), либо (в самое последнее время) на приносящих доход предприятиях "третьей сферы экономики", то есть на предприятиях обслуживания и в магазинах розничной торговли. По сути дела, речь идет о предприятиях, которые так или иначе связаны с государством и существуют в рамках более крупных государственных компаний. Доходы последних, как мы увидим, могут разворовываться, или с этих доходов могут снимать сливки их служащие в частном порядке.
А 15% городского населения, работающие в частном секторе, по- явились в начале 1980-х гг., когда власти разрешили создавать "индивидуальные предприятия", где работал один человек, например чинил велосипеды или портняжничал. В середине 1980-х гг. законом было разрешено целым семьям открывать малые предприятия, например ресторанчики, и нанимать не более семи работников. В соответствии с законодательством КНР, сегодня считаются незаконными частные предприятия, где работают более семи наемных работников, однако это законоположение, как, впрочем, и гарантия свободы слова и некоторые другие, на практике игнорируются, никто их не соблюдает. В конце 1980-х гг. и в 1990-х гг. предприятия с иностранным капиталом, имеющие государственную лицензию, например "Макдоналдс", и смешанные предприятия с иностранным и китайским капиталом (например, завод в Пекине по производству джипов "Чероки") могли использовать наемных работников, а позднее то же самое смогли делать и китайские предприятия. В то же время очень немногие частные предприятия в КНР настолько выросли, что смогли конкурировать с государственными.
* * *
Частные предприятия обложены гораздо более тяжелыми налогами, чем государственные предприятия. Многие из них разорились (до одной трети за последние два года), в то время как иные (включая и завод по производству джипов) едва выживают. И все же достаточное число таких предприятий преуспели и вписали значительные экономические достижения в историю частного сектора. На таких предприятиях занято всего 3% населения, но они производят около 10% ВНП. Наиболее прибыльными являются китайские, иностранные и "совместные" предприятия, которые используют дешевый труд и производят обувь, игрушки и другие потребительские товары на экспорт.
* * *
Большая часть книги Хэ Цинлянь посвящена описанию того, каким образом экономика Китая оказалась в том положении, в котором она находится в настоящее время, пройдя через то, что Дэн Сяопин называл "реформами" и что сама Хэ Цинлянь именует "приданием политической власти рыночного характера", или "маркетизацией власти". За первое десятилетие реформ - с 1979 по 1989 гг. чиновники из КПК обогатились главным образом благодаря манипулированию общественными фондами и распределением квот на поставки, так как и то и другое находилось под их контролем. В указанный период в КНР существовала система двойных цен на сырье и на промышленную продукцию одни контролируемые, цены для государственных предприятий в рамках плановой экономики, и другие, гораздо более высокие - на рынке для "негосударственных" предприятий: частных, совместных и иностранных, а также для сельских и поселковых промышленных предприятий. Используя то, что в народе называют чиновничьим "беспределом", эти самые чиновники организовывали приобретение сырья или промышленной продукции по фиксированным ценам, а затем "прокручивали" все это таким образом, чтобы получить огромную незаконную выгоду, продавая сырье и продукцию на рынке в частные руки.