Правда и вымыслы о кремлевском некрополе и Мавзолее
Шрифт:
Индокитайский революционер Нгуен Ай Куак — будущий президент Демократической Республики Вьетнам Хо Ши Мин — писал в те дни в «Правде»: «„Ленин умер!“ Подобно молнии с безоблачного неба пронесется эта весть над плодоносными равнинами Африки и зеленеющими полями Азии… При жизни он был нашим отцом, учителем, товарищем, советчиком. Теперь он — наша путеводная звезда, ведущая к социальной революции».
В Париже, Копенгагене, Праге, Братиславе, Стокгольме, Гаване, Урге и других городах состоялись траурные манифестации. В Христиании и других местах Норвегии в знак скорби по Ленину на пять минут были прекращены работы.
Все прогрессивное человечество
На спинах рыданий и маршей
Утром 22 января академик А. И. Абрикосов забальзамировал тело Владимира Ильича. Предполагалось, что тело надо сохранить несколько дней до похорон, чтобы как можно больше делегаций трудящихся, в том числе и зарубежных, могли проститься с вождем.
В тот же день в Горки прибыли члены Советского правительства и ЦК РКП(б), а также ближайшие друзья Ильича.
В. И. Ленин лежал на втором этаже, в маленькой комнате, где он прожил последние годы. А внизу в большой комната стояла елка в бусах, свечках и ватном инее, которую устроил «этот самый человечный человек» для деревенских ребятишек. Он любил их, маленьких шалунов. Даже когда они, увлеченные играми, начинали особенно шуметь, возиться и кувыркаться на ковре, больной Ильич просил им не мешать.
В глубокой скорби стояла «суровая гвардия ленинской выправки» у гроба вождя. «Вот он! — писал тогда корреспондент „Правды“ М. Кольцов. — Совсем не изменился. Как похож на себя! Лицо спокойно, почти-почти улыбается неповторимой, непередаваемой, понятной лишь видевшим детско-лукавой усмешкой; задорно, совсем по-живому приподнята верхняя губа со щетинкой усов. Словно сам недоумевает над случившимся: Ленин — а не движется, не жестикулирует, не бурлит, не машет рукой, не бегает коротенькими веселыми шажками по косой линии. Ленин — а лежит, безнадежно и прямо, руки по швам, плечи в зеленом френче…»
Всю ночь в доме не спали. «Старики», как называл М. Кольцов приехавших, — начальники больших государственных учреждений, созданных гением Ленина, — понуро сидели на диванчике, кутались в шинели, вспоминали о ленинских шутках, широчайшей жизнерадостности, о «шахматном самолюбии», о коньках, о переписке, о беспредельной товарищеской чуткости…
Еще было темно, а двор запрудили жители окрестных и дальних деревень. Бородатые хлеборобы, украдкой смахивая слезу, становятся в почетный караул у гроба человека, бросившего в Октябре пламенный лозунг «Земля — крестьянам!».
Специальным поездом в Горки прибыли делегации от XI Всероссийского съезда Советов и от рабочих Москвы.
Около 10 часов утра тело Владимира Ильича бережно кладут в красный гроб. Друзья и соратники Ленина поднимают его. Гроб медленно плывет вниз по лестнице. Вынесли, опустили на землю. Невыразимое горе леденит душу, невыносимая тоска разрывает сердце каждого. Снежинки падают на открытый лоб Ильича… Гроб накрывают крышкой. Большевики, не дрогнувшие в суровых битвах, плачут.
До железнодорожного полустанка Герасимовка [4] почти пять километров.
4
Ныне станция Ленинская.
Молча через лес и поле несли красный гроб. Впереди семенила лошадка, и крестьянин, сидевший на розвальнях, старательно посыпал дорогу ельником. За гробом — черная лента провожающих. Она вытянулась
Через час показался желтый домик станции.
Поезд отходил медленно… Вот он исчез в снежной пыли, а на полустанке все стояла застывшая толпа с непокрытыми головами.
До Москвы — 30 километров. К станции и полустанкам Расторгуево, Бирюлево, Коломенское и другим ехали крестьяне. Многие прибыли с семьями еще вечером и терпеливо ждали, коченея и отогреваясь, когда повезут дорогого Ильича. Подходил поезд, люди стояли короткие минуты у траурного вагона, прощались навсегда, молча, лишь порой голосили женщины… Поезд трогался, а они все стояли, угрюмые, безмолвные, простоволосые…
В 13 часов траурный поезд под звуки похоронного марша подошел к перрону Павелецкого вокзала Москвы. Взоры встречающих — членов ЦК партии, наркомов, членов ЦИК и ВЦИК, делегатов съездов Советов — устремлены на первый вагон… На перроне — товарищи Ленина, соратники. Среди них бывшие отзовисты, межрайонцы, «левые коммунисты», децисты, рабочая оппозиция… Живая жизнь революции. Ленин — уж чего ни выкидывали его ближайшие соратники! — никого из честно колеблющихся, на мгновение струсивших, искренне заблуждающихся не отверг. Не отлучил от главного — от повседневного участия в революции. Не раз остро критиковал. Высмеивал, перебрасывал с участка на участок. Наставлял уму-разуму. Вооружал идеями, практическими указаниями — вел к цели Через все преграды вел свою партию.
Он считал, что единство партии вырастает на базе многообразия мнений, суждений, альтернативных подходов. Тогда это единство будет сознательным, а не декларативным и механическим. В инакомыслии видел не порок а достоинство. Ценил людей самостоятельных, умел находить рациональные зерна у оппонентов. В этом состоит один из ленинских уроков, пренебрежение которым столь дорого обошлось.
Из первого вагона выносят венки. Зарыдал траурный марш, и из двери вагона показался гроб, покрытый цветами.
Тело вождя пролетарской революции сопровождал сводный эскорт войск: батальон 2-й Московской пехотной школы, рота Высших академических курсов, рота Военной академии РККА, эскадрон особой кавалерийской бригады и учебная батарея.
У вокзала и на всем пути похоронной процессии еще с утра собрались сотни тысяч трудящихся Москвы. Люди — на балконах, на крышах. Несмотря на сильнейший мороз, во многих домах распахнуты окна. На всех лицах — потрясающее горе.
…Впереди процессии — венки. За ними — траурные знамена… Красный гроб несут соратники Ленина, несут рабочие и крестьяне… За гробом — родные Владимира Ильича, почетный караул, члены ЦК РКП(б), ЦКК, МКК, исполкома Коминтерна, члены ЦИК СССР и ВЦИК, Совнаркома СССР и РСФСР, Реввоенсовета, делегации фабрик и заводов. Шествие замыкает воинский эскорт.
Зацепский вал, Кузнецкая улица, Климентовский переулок, Пятницкая улица, Балчуг… Здесь не раз бывал он живым… И всюду — скорбные цепи москвичей. Над ними — портреты Ленина. Покачиваются плакаты: «Умер Ленин, но дело его живет», «Ильич жив в сердцах рабочих», «Не плакать — чувствовать громадную ответственность, ложащуюся на оставшихся в живых!»
У Москворецкого моста над шествием проносятся аэропланы, разбрасывая траурные листовки.
Владимира Ильича медленно несут вдоль кремлевской стены, Революционного некрополя, где спят вечным сном герои октябрьских боев.