Правда о Григории Распутине
Шрифт:
«5–6 ноября. Распутин на моторе уехал в Царское Село и вернулся 6-го числа в 10 часов 50 минут на моторе вместе с Вырубовой. Выйдя из мотора, Распутин перекрестил Вырубову, и та уехала».
«14 ноября. Распутин пришел домой с Татьяной Шаховской, очень взволнованный, и вместе сейчас же ушли. Вернулся домой в два часа ночи совершенно пьяный».
«21 ноября. Распутин вернулся к себе домой, неся две бутылки вина».
«22 ноября. Распутин вернулся домой в 8 часов утра после отсутствия со вчерашнего дня».
«3
«14 декабря. Около двух часов ночи с 13 на 14 декабря Распутин вышел из д. № 11 по Фурштадской ул. от Свечиной вместе с женой потомственного почетного гражданина Марией Марковной Ясинской, 28 лет, проживающей в д. № 104 по Мойке, и на моторе отправились в Новую Деревню, в ресторан „Вилла Роде“, куда за поздним временем их не пустили. Тогда Распутин стал бить в двери и рвать звонки, а стоявшему на посту городовому дал 5 рублей, чтобы не мешал ему буянить. Отсюда Распутин вместе со своей спутницей поехали в д. № 49 по 1-й линии к Новой Деревне в цыганский хор Масальского, где пробыли до 10 часов утра, а потом, сильно подвыпившие, поехали на квартиру к Ясинской, где Распутин пробыл до 12 часов дня и отсюда вернулся домой. На ночь ездил в Царское Село».
Продолжим цитирование уже за 1916 год.
«1 января. У Распутина были гости до 1 часа ночи, пели песни».
«10 января. В этот день (именины Распутина) его посещали много лиц и принесли много подарков и несколько корзин с винами, играли на гармошке, гитаре, балалайке, танцевали и пели песни, а потом, позднее, молитвы и „многие лета“. Гости от Распутина разошлись в 1 час ночи».
«11 января. Распутин говорил по телефону в Царское Село из квартиры Соловьевых (свой телефон был испорчен)».
«13 января. Распутин послал телеграмму в Царское Село Вырубовой следующего содержания: „Сам Бог его исповедует в радости истинной пусть правда на детях моих вовек, не пришло время видеть воотчую“».
«14 января. Распутин вернулся домой в 7 часов утра, совершенно пьяный в компании Осипенко и неизвестного мужчины; разбил большое стекло в воротах того дома, где живет, и заметна опухоль около носа, по-видимому, где-нибудь упал. В 4 часа 30 минут Распутин с Рубинштейном и двумя дамами уехали в Царское Село, а в 7 часов 41 минут вечера вернулся домой один, причем во время пути обратно обратился к агентам со словами: „Кто-то из вас передал кому-то, что будто бы я держал на коленях какую-то даму. Это не хорошо говорить. Вы ведь посылаетесь для охраны, а передаете другое“. Нейштейн, проживающий по той же лестнице, проходя мимо агентов, обратился к ним: „Вашего патрона скоро назначат в Царское Село управлять всеми лампадами“».
«1 февраля. Распутин вернулся домой в 4 часа ночи с мужчиной и двумя женщинами. Прибывший из Москвы священник в разговоре с агентом Тереховым сказал, что дело, о котором он хлопочет, затянулось, потому что оно передано Вырубовой, а последняя действует через дворцового коменданта, а тот находится в действующей армии. Распутин жаловался агентам, что его кто-то ругает по телефону, а станция ему номера не дает».
Уловили разоблачительный настрой? Ничего-то оказывается в жизни Распутина светлого и не было: пьянки, встречи с дамочками с весьма сомнительной репутацией, обделывание различных темных делишек. Вот и всё. Одним словом, «Тёмный» он и есть «тёмный».
Подробно, построчно опровергать все выше процитированное нет ни возможности, ни желания. Отметим главное — это не документальный источник, а некое вольное сочинение на распутинскую тему. Стиль и характер изложения «Выписок» совершенно не соответствуют тем, которые отличали донесения филеров. Для наглядности приведем одно
«Вчера к Тёмному в 12 часов ночи пришел мужчина, по приметам Мануйлов, скоро ушел; и еще была Соловьева, тоже скоро ушла. В 10 часов 30 минут утра пришла генеральша Соколова, скоро ушла. В 11 часов утра пришла Позднякова с неизвестной дамой, но приняты не были. В 11 часов 10 минут дня пришёл Филиппов и с неизвестной дамой. Дама ожидала у подъезда, а Филиппов пробыл у Тёмного 10 минут, вышел и передал даме карточку, после чего дама пошла к Тёмному, откуда через 5 минут вышла с письмом на имя товарища министра г. Белецкого. В 11 часов 40 минут дня пришла Мария Головина. В 11 часов 45 минут пришла Никитина, пробыла 30 минут. В 12 часов 40 минут пришла Гаар с дамой Софьей Михайловной, пробыли 1 час 30 минут. В 1 час 20 минут вторично прибыла генеральша Соколова с неизвестной дамой, пробыли 10 минут. В 2 часа дня был подан мотор № 224 и в 2 часа 10 минут дня вышел Тёмный с Марией Головиной и уехали, а в 3 часа 45 минут вернулись обратно на том же моторе. В 2 часа 15 минут ушла Лаптинская, которая через час вернулась. В 3 часа 20 минут дня пришла Добровольская. В 4 часа 40 минут дня пришел Киселёв, но принят не был. В 5 часов 20 минут вечера пришел Добровольский, пробыл 1 час. В 5 часов 30 минут ушла Мария Головина с Лаптинской и Дуней. В 5 часов 50 минут вечера пришла Берман, пробыла 30 минут. В 8 часов вечера Тёмный вышел из дому с Добровольским и на извозчике уехали, а через 45 минут на том же извозчике вернулись. Со слов извозчика — катались и никуда не заезжали. В 8 часов 50 минут вечера вернулись Мария Головина с Лаптинской и Дуней. В 10 часов вечера Мария Головина ушла, а в 10 часов 10 минут ушла и Добровольская. Посетителей было человек 15. Сегодня Нейштейн (сосед по лестничной площадке Распутина. — А. Б.) говорил, что „все мои знакомые спрашивают, здоров ли Тёмный. Говорят, что его поколотили, и поколотил будто бы какой-то Орлов-Денисов из-за бабы“».
Нетрудно заключить, что на основе таких данных ничего «убойного» состряпать было нельзя. Реальность не отвечала замыслам «разработчиков». Ведь такой, даже при учете сплетни, озвученной соседом, в общем-то, совершенно нейтральный материал нельзя было выгодно продать на политическом рынке, его нельзя было использовать в политических или карьерных целях. Требовалось же то, что требовалось — компромат. Когда же его в виде «Выписок» сфабриковали, то первичные материалы инспираторы акции уничтожили. Другого объяснения тут просто не возникает.
Пытаясь нарисовать аморальный потрет Распутина, В. Ф. Джунковский в воспоминаниях делает интересное признание. Уже весной 1915 года, когда, как мы помним, он начал «шить досье», к нему поступал «целый ряд донесений о Распутине за последние месяцы». И далее «верноподданный» воспроизводит «некоторые из них».
Это «донесения» из «Выписок» за 1, 10,12,18, 26 января, за 12, 18 февраля и 10, 14, 26 и 30 марта 1915 года. Они дословно совпадают с теми текстами «Выписок» за указанные числа, которые опубликовал «Красный архив», а затем «Архив русской революции» в середине 1920-х годов. Иными словами, у Джунковского были эти «Выписки» за десять лет до их публикации! И ничего больше. А полные тексты донесений? Где за другие дни, почему именно такая выборка? В конце концов, где донесение филёров во время посещения Распутиным «Яра»? Джунковский якобы его видел, но почему нигде не воспроизвел?
Приводимые Джунковским «Выписки» совсем не о «непотребном» поведении Григория Распутина свидетельствуют, а о непристойном поведении самого генерала, изолгавшегося вконец.
В дальнейшем на ниве «интерпретации» трудился тоже одержимый «литературный обработчик». Судя по тому, что «Выписки» обрываются на феврале 1916 года, когда С. П. Белецкого уволили с должности директора департамента полиции (об этой истории речь дальше), вполне вероятно, что именно этот господин и инспирировал появление данного литературного труда. Исследователь Платонов, сделавший основательный разбор «Выписок», высказал предположение, что авторство принадлежит известному Дувидзону, в газетных статьях которого буквально в тех же словах описаны «факты» из жизни Распутина, что и в «Выписках».