Правда о религии в России
Шрифт:
Прошло время, народный организм пересилил недуг:
Словно мутны воды вешние, Золота Орда растаяла.Скоро пришла новая беда — встала самозванщина. Были дни, когда казалось — не на что опереться, все рухнуло в бездну. Царя нет; патриарха нет; в московском Кремле иноземцы; по всей Руси бродят полчища своих и чужих грабителей; полная гибель. Лучшие русские люди с тоской отчаяния говорили:
Где ни глянь кругом, — темна ночь лежит, Темна ночь лежит, непроглядная.Но вот келарь Троицко-Сергиевой лавры Авраамий Палицын шлет по всей Руси грамоты. Земский староста, городской
Народное ополчение, руководимое князем Димитрием Пожарским, в октябре 1612 года взяло штурмом Китай-город, а затем изгнало врагов и из святых кремлевских стен. Русские иноки и подвижники много потрудились в ЭТИ годы на пользу русской земли. Иноки, при всей отрешенности от мира, оставались русскими гражданами, болели скорбью о родной земле, восставали на защиту самобытности Руси. Имена Патриарха Гермогена, архимандрита Дионисия, келаря Авраамия Палицына и многих других не забудутся до скончания века, в народной памяти они не исчезнут, пока существуют русские люди.
Среди незабвенных имен яркой звездой блестит имя архимандрита Дионисия. В самый разгар великой смуты, охватившей Русь, Дионисий был переведен архимандритом в Троицко-Сергиеву лавру. Вокруг монастыря повсюду кипели бои, лилась кровь; не проходило ночи, чтобы небо там и сям не алело заревом горящих деревень, где свирепствовали «сапежинцы».
Толпы беглецов стекались в лавру. Страшный вид представляли они: одни были искалечены, обожжены, у других вырезаны из спины ремни, у третьих содраны волосы с головы. Многие прибегали в лавру только для того, чтобы приобщиться Святых Таин и умереть. Монастырь и дороги к нему, равно как и окрестные деревни, были полны мертвыми и умирающими. Архимандрит не мог оставаться равнодушным к общенародным бедствиям. Он собрал всю монастырскую братию, «слуг и крестьян монастырских и обратился ко всем с горячим призывом. Он говорил, что нельзя отвергать несчастных, прибегающих под защиту святого Сергия, что надо собрать все силы, все средства и помочь им. «Что же нам делать?» — спросили иноки и народ. «Что делать? — воскликнул архимандрит. — Дом Святой Троицы не запустеет, если станем молиться Богу, чтобы дал нам разум. Только положим на том, чтобы всякий промышлял чем может, а не сидел сложа руки. Твори помощь каждый по силам твоим». Собрание ответило: «Ежели вы будете из монастырской казны давать бедным на корм, одежду, лечение и работникам, которые возьмутся стряпать, служить, лечить, собирать и погребать, то мы за головы свои и за живот не стоим». Закипела дружная работа. Начали строить больницы, странноприимные дома для людей, прибывающих из Москвы и других городов. Монастырские люди ездили по деревням и дорогам, подбирали раненых и мертвых; женщины, нашедшие приют в лавре, беспрерывно шили рубахи живым, саваны — мертвым. Душою всего был архимандрит Дионисий. Он поспевал всюду и везде, ободряя, увещевая, и находил время еще отдаваться другому великому делу. Сердце его скорбело за разоренную родину. Он взывал к согражданам, чтобы сплотились, постояли за святую Русь. И его келье сидели «борзые писцы», составляли послания, и из монастыря во все концы русской земли летели вдохновенные грамоты, которыми подготовлена была почва к народному движению.
Воинские традиции русского народа наложили свой отпечаток и на черты регулярного войска, создателем которого в России был Петр Великий.
В Полтавской битве, где решался важный для России вопрос о берегах Балтийского моря, Петр проявил себя истинным патриотом и неустрашимым героем. «А о Петре ведайте, что жизнь ему
И в своих военных походах, и в крупных реформах, благодаря которым Россия была поставлена в ряд мировых держав, Петр Великий в Православной Церкви встретил полную и всестороннюю поддержку.
В годы отечественной войны 1812 года «голос народа» назначил главнокомандующим Кутузова.
Может быть, самое большое мужество понадобилось Кутузову в те дни, когда он проводил гениальный план отступления внутрь страны перед великой армией Наполеона. Силы были неравны. Наполеон жадно искал битвы. Русская армия требовала боя. «Что скажет Россия, мать наша?» — говорил Багратион, противник отступления. Но наступать было рано. Кутузов отводил войска в глубь страны. Он выждал такой момент, когда приблизительно сбалансировались русские и французские силы, он выбрал для сражения Бородинское поле, лучшую позицию, какую только возможно было найти. Получив приказ главнокомандующего, наша армия, охваченная чувством горячей любви к родине, ринулась в бой. Молебным пением Матери Божией, чудотворный образ которой находился в войсках, начал Кутузов Бородинское сражение. Французская армия разбилась о русскую армию. Ни один из тактических приемов Наполеона, которые он менял в ходе войны несколько раз, не увенчался успехом. Замыслы Наполеона не осуществились.
Бородинская битва — одна из самых кровопролитных в истории: до ста тысяч человек было убито, ранено и пропало без вести в один день из обеих сразившихся армий. Сгоряча Кутузов решил наутро возобновить бой и напасть на врага. Но когда обнаружилось, что половина русской армии уничтожена в бою, он понял, что следует сохранить оставшиеся силы. Кутузов оставил Москву без битвы. 2 сентября в брошенную столицу вступил Наполеон. Вопреки ожиданиям французов, взятие Москвы не привело к миру. Кутузов заявил: «Русские не прежде пожелают вкусить сладости мира, как истребив коварного неприятеля, осквернившего своим нападением землю отцов наших».
В середине октября французская армия покинула Москву, сожженную и разграбленную, с оскверненными храмами и взорванными стенами Кремля.
Армия Наполеона разваливалась. Французы отступали беспорядочно, нуждаясь в необходимом. Вокруг отступавшей французской армии загорелась народная война: жители коренных русских губерний единодушно поднялись на защиту своей родины, веры православной и поруганных святынь. Вооружаясь чем попало, они нападали на отдельные французские отряды и истребляли их, жгли французские запасы, громили неприятельские обозы — словом, наносили врагу какой только могли вред. Народная и партизанская война страшно вредила французской армии и расстраивала ее. Наполеон вывел с собою из России не более 20 тысяч солдат. Все остальные погибли, или остались в плену, или же обратились в бродяг.
Так кончился поход Наполеона в Россию.
В годы отечественной войны Святая Православная Церковь всех сплотила в одно, радовалась радостью народа, чутко переживала все бедствия страны, своими призывами укрепляла мужество в народе, благословляла на патриотические подвиги для спасения страны, пробуждала ненависть к осквернителям заветных святынь и горячо молилась, вселяя в народе надежду на скорое избавление. Пусть враг силен, но «Господь нам прибежище и сила, скорый помощник в бедах» (Пс. 45, 2).
Прошло столетие, нашу страну постигло снова тяжелое испытание. Началась кровопролитная империалистическая война с немцами, Православная Церковь не осталась в стороне. Она оказывала все виды помощи русским воинам. В этой помощи армии приняли участие и монастыри, и храмы, и верующие.
Жертвовали деньгами и вещами. Устраивали лазареты, передовые перевязочные отряды, питательные пункты.
В октябре 1917 года открылась новая страница нашей русской истории. Произошел социальный переворот. Октябрьская революция вызвала злобу и отчаянное сопротивление имущих классов. Враги рабочих и крестьян на всех перекрестках кричали о слабости советской власти, об ее недолговечности. Они пророчили близкую гибель Советской России. С первых же дней существования советской власти капиталистическое окружение начало борьбу против молодой советской республики, стремясь раздавить ее военной силой и задушить голодом. Интервенты раздирали тело нашей страны. Эмигранты вели за границей подрывную работу. Жизнь бурлила, как вода в котле.