Правда о «Зените»
Шрифт:
В телеинтервью президента спросили:
— Вам игра понравилась?
— Ну, конечно, понравилась! В раздевалке я сказал, что футбол оценивают болельщики, а не судья. Вы видите, что творится на трибунах. И вот ради этой оценки и надо играть.
О вратаре Мутко сказал укоризненно, но мягко:
— Рома мог сыграть более аккуратно. Не выстроил как следует «стенку», не посмотрел.
После матча на траве, один-одинешенек, сидел Березовский. И вдруг к нему подошел Садырин, обнял и поцеловал своего вратаря. А потом помахал трибунам — и те заревели в ответ. Когда есть сомнения в том,
А теперь перенесемся на год и три месяца вперед.
В феврале 1998 года Сергей Дмитриев, выступавший в тот момент за санкт-петербургское «Динамо», дал интервью питерскому журналу «Калейдоскоп». Точного его текста мне найти не удалось, но сказано было о «сдаче игроком нашей команды матча "Спартаку"». Издание это неспортивное, большим весом не обладавшее. А значит, фраза эта могла остаться незамеченной — если бы ее не процитировали в телепрограмме НТВ «Футбольный клуб». После чего Контрольно-дисциплинарный комитет (КДК) РФС объявил о том, что будет расследовать эту историю.
Дальше — больше. 25 февраля, накануне заседания КДК. «Спорт-Экспресс» вышел с огромной «шапкой»: «Садырин обвиняет Березовского в том, что тот по настоянию Мутко сдал матч со "Спартаком" в 1996 году». Под ней было опубликовано интервью с Садыриным журналиста Дмитрия Дюбо. Вот текст этой беседы.
«Главный тренер ЦСКА Павел Садырин, возглавлявший "Зенит" в 1995 и 1996 годах, еще три недели назад во время сбора в Израиле сказал мне, что ему известно, кто сдал матч со "Спартаком" в 1996 году — это голкипер Роман Березовский. Когда я позвонил Садырину в Испанию, где ЦСКА проводит тренировочный сбор, и рассказал о повестке дня предстоящего заседания КДК РФС, он дал свой комментарий:
— Сразу после того матча со "Спартаком", видя слезы Березовского, я не верил, что он мог сдать игру. Хотя какие-то подозрения все-таки были. Ведь даже мальчишка не допустил бы таких ошибок, которые ухитрился допустить тогда Березовский. В течение прошлого (1997-го. — Прим. И. Р.) года мне не раз напоминали об этой истории, но каждый раз я отказывался верить в виновность вратаря.
Но когда недавно на израильском сборе все подтвердили игроки ЦСКА, выступавшие в свое время за "Зенит", я понял, что это не слухи. Не хочу бросать тень на "Спартак", на его руководство, но не исключаю, что на нечестный поступок могли пойти какие-то люди, заинтересованные в победе "Спартака". Им было не обязательно выходить на Березовского, они могли выйти на президента "Зенита" Мутко. Скорее всего, именно так и было. Ведь Мутко, как это ни странно звучит, был больше других заинтересован в поражении своего клуба. В случае проигрыша с него снимался ряд условий, которые он должен был выполнить перед игроками. Прежде всего, это касалось премиальных.
— Что вы имеете в виду?
— За седьмое место, которое мы могли занять в случае победы над "Спартаком", игроки получали одни деньги, за десятое — совсем другие ("Зенит" как раз и стал десятым. — Прим. И. Р.). Система премиальных, которую мы же сами и придумали, была простой. Во время сезона в случае победы каждый в команде получал лишь половину оговоренной суммы премиальных. Если "Зенит" по итогам чемпионата попал бы в десятку, то футболистам полагались оставшиеся 50 процентов за каждую победу. А окажись команда,
Я бы никогда не стал утверждать, что Березовский сдал матч, но, как говорят игроки, он сам признался в этом. Я же знаю, например, что вскоре после игры Березовский получил квартиру, давно положенную ему по контракту.
— Эта квартира оказалась большей, чем та, которая была оговорена в контракте?
— Это утверждать не берусь. Но точно знаю, что квартира хорошая и находится в элитном доме. Но потом, видимо, Березовского замучила совесть, и он во всем признался.
— Признался игрокам?
— Об этом все они говорят — и Белоцерковец, и Зазулин, и наши — Хомуха, Кулик, Боков… Придумать такое трудно.
— Значит, вы думаете, что Березовский сдал игру, скорее всего, по приказу Мутко?
— Да, я так думаю. Ведь он, кроме всего прочего, был заинтересован в том, чтобы меня уволить. В случае поражения команда формально не выполняла свою задачу — занять седьмое место. Кстати, идея с седьмым местом исходила прежде всего от меня, хотя по большому счету я мог вообще не ставить никаких задач. В контракте, который я заключал с клубом в 1995 году, было следующее условие: за два года "Зенит" должен выйти в высшую лигу. Получается, мы шли с перевыполнением плана, но я посчитал нужным нацелить команду на седьмое место, а не быть балластом в высшей лиге. И наша премиальная система была рассчитана как раз на такой план.
— При переходе в ЦСКА, как я знаю, вы, кроме Кулика, Хомухи и Бокова, приглашали в армейскую команду Березовского.
— Да, и он дал согласие. Я не сомневался, что Березовский усилит ЦСКА. Но в последний момент узнал, что его силой сняли то ли с поезда, то ли с самолета, когда он направлялся в Москву. Сделал это Кропин, работавший в то время в "Зените". Думаю, решение о переходе в ЦСКА вратарь изменил, когда его привезли в новую квартиру и дали от нее ключи».
Это была «бомба». После того, как она взорвалась в столь влиятельном издании, как «Спорт-Экспресс», казалось, что пути назад нет. Будет расследование, полетят головы, возможно, будут пересмотрены итоги чемпионата-97…
Естественно, сам Березовский, которому «СЭ» дал слово в номере за 27 февраля, своей вины не признал и никаких покаяний, по его словам, ни перед кем не делал. Мутко же — тоже вполне предсказуемо — заявил: «Я доверяю всем футболистам своего клуба. А появление на свет подобных россказней — другого слова подобрать не могу — объясняю только одним: кому-то очень хочется выбить почву у нас из-под ног, оказать на "Зенит" дестабилизирующее влияние».
Спустя 13 лет в интервью еженедельнику «Советский спорт — футбол» Березовский все свалит на Дмитриева:
«Разбирательства начались спустя год (!) после игры, когда этого человека в команде уже не было. Вместе тренировались — все было нормально. Общались, тот матч не вспоминали. Но стоило Бышовцу его из команды отчислить — проявился негатив. На "Зенит", на всех. Выходом стали надуманные обвинения в мой адрес.
— С Дмитриевым общаетесь?