Праведник поневоле
Шрифт:
Она была почти уверена, что он вот-вот отбросит в сторону письмо и потянется к ней.
Испугавшись своей мысли и одновременно желая, чтобы это случилось, Бьянка резко вскочила на ноги и, попятившись к двери, неуклюже указала на ящики:
– Я предлагаю вам осмотреть их все. Мы с вами обменяемся: если мне попадутся письма, касающиеся вашего брата, я их отдам вам, и вы сделаете то же самое, если найдете что-то о моих родителях.
Не дожидаясь ответа, она выбежала из кабинета.
– Леклер, – окликнул Верджила мелодичный голос, когда он днем поднимался
– Мария? Разве вы не поехали верхом?
– Я уже вышла из того возраста, когда тряску на грубом животном почитают за развлечение, caro mio; а что касается руин, в моем краю их предостаточно. А что же вы?
– У меня неотложные дела.
Верджил прошел в гостиную, и Каталани вышла на лестницу.
– Вы идете к себе в studio [7] ? Я пойду с вами.
В доме, все самые шумные гости которого уехали на прогулку, было тихо. Каталани неторопливо, словно двигаясь по сцене, шла рядом с Верджилом. За последние несколько лет она располнела и теперь выглядела почтенной женщиной, а ее ранее полный страсти голос поблек. Однако она все еще знала себе цену.
7
Кабинет (ит.)
– Благодарю вас за приглашение приехать сюда. Миссис Гастон была так добра, что позволила мне поехать с ней, чтобы за все старания вашей сестры сделать ей маленький сюрприз.
– Узнав, что вы в Лондоне, я подумал, что вы не откажетесь отдохнуть от тягот переезда у нас в деревне. К тому же, как я уже говорил вам, кроме желания сделать Пенелопе сюрприз, у меня имеется еще один скрытый мотив. Мне нужно ваше профессиональное мнение, которое я ценю превыше всего. Что вы думаете о выступлении мисс Кенвуд?
– Она очень талантлива, Леклер.
– Насколько талантлива?
– Мне даже не нужно говорить об этом – это очевидно любому человеку, у которого есть слух и… сердце.
– Однако некоторые в этом понимают больше других.
– Ей, конечно, нужно учиться. На это уйдет время. Ей нужно учить языки, чтобы каждое слово для нее имело особое значение. Но эта девушка умна и все с легкостью освоит. Верхний диапазон у нее довольно ограничен. Ее сильной стороной могут стать партии меццо-сопрано. Она может петь много лет. У нее есть талант, целеустремленность и, что важнее всего, душа. Это находка, Леклер. Вы хотите просить меня взять ее с собой в Милан в качестве своей протеже?
– Ни в коем случае. Напротив, я прошу вас не делать ей подобного предложения.
Решив отказаться от наследства, Бьянка постарается найти другие способы достичь желаемого, и Верджил вовсе не хотел, чтобы этим способом стала его гостья.
Каталани вгляделась в его лицо.
– Кажется, вы не очень довольны моим мнением…
– Признаюсь, я надеялся на менее положительную оценку – это бы все упростило.
Они подошли к двери в библиотеку напротив кабинета, и Мария, склонив голову, снова посмотрела на Верджила.
– Кажется, я понимаю. Вы хотите воспрепятствовать этой девушке идти своим путем, и мой прохладный отзыв
Да, его сердце подсказывало ему это, но он надеялся, что судить здраво ему мешала терзавшая его страсть.
– Она не позволит вам вмешиваться в свою жизнь, caro. Я со всей откровенностью рассказала ей о жертвах, которых потребует от нее профессия, но ее это ничуть не смутило. Это тоже входило в ваши планы? Вы думали, что, поговорив со мной, послушав, что я ей расскажу, она потеряет охоту петь? Я повторяю, она в высшей степени целеустремленная личность. Ее никто не остановит.
– Возможно. Но мой долг – попытаться сделать это.
– Ваш долг? Ах да, понимаю. Вы должны спасти ее. Очень мило и очень по-мужски. Хорошо, что Бог избавил меня от таких спасителей. – Каталани покачала головой и открыла дверь в библиотеку. Не снимая руки с дверной ручки, она обернулась и улыбнулась Верджилу. Ее глаза засверкали, и она сразу помолодела. – Что с вами, Леклер? Где тот пылкий молодой человек, полный юношеских устремлений и страстей, которого я однажды увидела у своей двери с охапкой роз?
Этот мягкий упрек вызвал у Верджила скорее ностальгию, чем раздражение.
– Что ж, жизнь меня изменила, Мария. Долг. Я повзрослел.
– Вот только, судя по всему, этот долг умерщвляет в вас все живое. Надо было подольше держать вас в любовниках – одного лета явно не хватило. Слишком легко вы покорились судьбе.
– Я благодарен и за одно лето. Как помнится, вы не очень-то жаловали юнцов.
Каталани закрыла дверь и прислонилась к стене.
– Как же не увлечься вами – вы так тонко чувствовали музыку! Вы и это растеряли? Стоило ли мне приезжать лишь для того, чтоб подтвердить вам то, что много лет назад было бы для вас таким очевидным? Вы сами теперь не чувствуете?
– Иногда чувствую, и даже с невероятной силой.
– Я рада, caro. Нам нужно дорожить тем, что способно вернуть юношеские мечты, пусть даже на несколько минут.
В конце концов, Каталани раздумала входить в библиотеку, и вместо этого пошла вдоль по коридору к лестнице.
Бьянка сидела на оттоманке, всем телом вжавшись в угол и опустив голову. Даже когда дверь захлопнулась, и голоса отдалились, превратившись в непонятное бормотание, она в наступившей тишине по-прежнему не двигалась, свернувшись в клубок, обхватив колени руками.
Она не могла поверить услышанному. Каталани и Верджил…
Поразительно. Нет слов.
Лицемер!
Немудрено, что он считал всех артисток распутницами и чьими-то содержанками. Похоже, любовниц у него было немало, и все они ждали его после лета, проведенного с Каталани. Возможно, одну из них он мог скрывать в своем северном имении подобно тому, о чем говорила Шарлотта. Имение отдаленное, никто никогда и ничего бы не узнал.
Бедная Флер.
Негодяй!
А вчера утром, среди руин… Это, безусловно, проливает на все свет и придает случившемуся совсем другой, неприятный оттенок. Он хищник, подумала Бьянка, и держит ее рядом из самых низких побуждений. Он может… Он может быть опасен.