Правила неприличия
Шрифт:
— Нравится? — прошептала хитро, а потом прочертила влажную дорожку языком от его шеи по груди, одновременно расстегивая ремень.
Нравится, точно нравится, я знаю, чувствую, поэтому не дожидаюсь ответа и возвращаюсь к губам, через секунду отталкивая от себя, улыбаясь.
— Кажется, я готова проверить, насколько твой диван хуже моего.
Дышу сбивчиво, только сейчас замечая, насколько сильно колотится сердце, лишь бы не остановилось.
Готова кричать от радости, когда понимаю, что Андрей уже тоже наигрался. Перешагнув через джинсы,
А я… А я вновь целую его, что еще остается делать.
По пути к дивану я теряю бюстгальтер. Правильно, давно стоило с ним расстаться.
Через пару мгновений ощущаю спиной прохладу простыни и губы Ионова на своей груди. Конечно, не просто же так мы избавились от мешавших вещей.
Не знаю, как ему удается выполнять столько действий одновременною Ласкать грудь, стягивать чулки… Я могу лишь задыхаться и без разбора целовать.
Я абсолютно упустила момент, когда оказалась совершенно голая, не испытала стыда, не попыталась зажаться, наоборот, выгнулась навстречу, когда Ионов коснулся губами моего живота.
— Если ты сейчас не доведешь дело до конца, мне придется тебя изнасиловать, а это — статья… — шепчу не своим голосом, а он смеется.
Надеюсь, понимает серьезность угроз, от живота все-таки отрывается, поднимается выше, конечно не забывая про грудь и шею, ну куда же без них, параллельно пропускает свои пальцы между моими и поднимает руки над головой, целует уже в губы. Глубоко, медленно, но при этом так страстно, что я уже совершенно уверена — сердце все же не выдержит.
А потом отрывается. Чувствую, смотрит на меня, поэтому открывая глаза, готовая заплакать.
— Давай договоримся? — пытается шептать серьезно, но дыхание его выдает, и от этого становится чуть легче.
— Прямо сейчас?
— Именно сейчас.
— О чем? — какие глупые вопросы. Да я сейчас даже почку продать соглашусь, в рабство отдамся, лишь бы он уже прекратил разговаривать и взял меня. Неужели это не ясно?
— Ты не сбежишь сегодня ночью.
Сбежать? Да я на этом диване всю жизнь провести готова!
— Не сбегу. — шепчу и тянусь к нему, но Ионов останавливает, почему-то недовольный моим ответом.
— Регина… — говорит спокойно, но чувственно, и тут до меня, наконец, начинает доходить, что он имеет в виду.
Речь идет не о сексе. То есть, не только о сексе.
На то, чтобы принять взвешенное решение уходит несколько очень долгих секунд. Андрей, видимо, понимает, что какие-то мыслительные процессы в моей голове происходят, поэтому чуть ослабляет хватку и совершенно не сопротивляется, когда я во второй раз тянусь к нему.
Вновь отвечаю без слов, которые сейчас совершенно не нужны. И тогда он, наконец, входит. Порывисто, практически сразу замерев, словно сдерживая себя. Но мне этого мало, поэтому я подаюсь бедрами вперед и тянусь к его плечам, шее, чтобы обязательно целовать.
Когда он начинает
Засыпаю, конечно же, рядом. В его футболке, любезно выданной после душа, конечно же, прижимаясь всем телом, потому что как-то по-другому просто бессмысленно и неразумно, тихо хихикая от глупости идеи куда-то сбегать.
Дикость какая-то, честное слово!
Глава 13
Утро может быть разным. Раздражающим, когда ты опаздываешь на работу, наступаешь на кота, обливаешься кофе и бьешься мизинцем о ножку кровати.
Или ленивым, когда ты даже не думаешь принимать вертикальное положение, искренне надеясь провести в кровати весь день.
А может быть таким, каким сегодня было у меня. Наверное, это самый лучший вариант.
Ласковое, нежное, когда тело плавится от прикосновений и поцелуев, когда ты отдаешься другому человеку полностью, без остатка. Раз за разом.
Человеку, который, судя по всему, тебе нравится. Или не нравится?
Как я пришла к такому странному выводу? Или не пришла…
Не знаю… Честно не знаю. Просто, едва открыв глаза, поняла, что мне хорошо. Действительно хорошо просто от того, что я могу вот так лежать рядом и смотреть на Ионова, улыбаясь, когда он морщится от падающих на лицо солнечных лучей.
— Я тебе нравлюсь. — не вопрос, а утверждение Андрея заставляет хмыкнуть.
— Ни капельки. — отвечаю уверенно.
— Именно поэтому ты уже минут пятнадцать рассматриваешь меня как ценный экспонат в музее.
— Именно потому, что не нахожу ни одной логичной причины моего здесь нахождения и рассматриваю.
В следующую секунду Ионов открывает глаза, переворачивается сперва на бок, а потом и вовсе наваливается на меня. Его лицо застывает в нескольких сантиметрах от моего, а я не в состоянии даже пискнуть.
— Уверена, что не единой?
А потом целует. Медленно так, снова дразня. Кажется, это входит у него в привычку.
Не могу ничего с собой поделать и отвечаю на поцелуй, сдаюсь через какие-то жалкие несколько мгновений, а ведь могла бы хотя бы ради приличия продержаться чуть дольше.
Снова признаю свое поражение и соглашаюсь с тем, что, по меньшей мере, хотя бы одна причина остаться здесь у меня есть.
Уже гораздо позже после душа, когда я устроилась на кухне, наблюдая за тем, как Андрей варит кофе, действительно задумалась, а действительно ли он мне нравится?
И я сейчас не о физическом влечении.
Есть ли шанс того, что Андрей симпатичен мне, как человек?
— Тебе не идет такой серьезный вид, начинает складываться впечатление, что ты умеешь думать. — видимо, заметив мою сосредоточенность, прокомментировал Ионов.