Правила счастья
Шрифт:
– Вот уж меня брать точно не надо, – Джуно считала, что на шкале женской популярности она занимает самое последнее место.
– Нет уж, давай возьмем тебя. Сегодня вечером ты опоздала – как всегда. Без гроша в кармане – как всегда. Выглядишь не по-людски – как всегда, – Тина снова икнула. – И когда мы спрашиваем, чем ты занималась, выясняется, что ты объездила весь Лондон, где только не тусовалась, общалась с кучей народа – и все хотят тебя видеть, заметь, ну просто Мисс Популярность, да и только. А хочешь знать, чем я занималась перед тем, как мы встретились? Купила лотерейный
– Ну что ж, и у меня часто бывают такие выходные, – заметила Джуно.
Но Тина, не обращая внимания на ее слова, продолжала свое пьяное бормотание:
– И вдобавок ко всему, что мы тут сейчас слышим? Что ты сдала в утиль этого бесподобного, великолепного, умопомрачительного красавца Джона, которым мы все восхищались – если ты, конечно, удосуживалась посреди своей занятой-презанятой жизни пригласить нас куда-нибудь за эти три года. И вот теперь ты живешь уже с новым парнем, как будто так и надо. Иногда мне хочется возненавидеть тебя, Джуно. Ты такая… такая особенная, черт тебя подери.
Джуно сделала робкую попытку обнять ее и почувствовала необычайную благодарность, когда эту попытку не отвергли. Хрупкая Тина утонула в ее руках, словно ребенок.
– Никакая я не особенная, Тина, – Джуно поцеловала ее в макушку. – Клянусь тебе, я безнадежна. И сегодняшний день прошел ужасно: я все время опаздывала, в кошельке у меня нет ни гроша. Я хотела повидать людей, с которыми так редко удается встретиться, но все, что я успевала, – это в прямом смысле слова взглянуть на них, и летела дальше. Джон сам ушел от меня к девице помоложе и покрасивее, а Джей просто мой сосед по квартире, и он ненавидит меня, если хочешь знать.
– А ты любишь его? – сонно всхлипнула Тина, зарываясь поглубже в мягкую грудь Джуно.
Джуно закрыла глаза и подумала о Джее в тысячный раз за этот день:
– Я извожу его. Извожу его по-черному.
Их с Тиной разделяли десять взрослых лет, но объединяли детство и юность, и поэтому не зарастала та дорожка, которая кратчайшим путем ведет от сердца к сердцу.
– Ничего, не переживай… Я готова биться об заклад, что он уже втрескался в тебя по уши. Как Джаред… – Тина уютно устроилась на груди Джуно и заснула, а слезы текли по ее лицу и капали на дешевое мятое платье Джуно.
Она не спала, смотрела, как светлеет за окном, и размышляла о странном путешествии в прошлое, предпринятом ею накануне. Она словно посмотрела на себя с разных сторон глазами всех этих давно знавших ее людей, и получилась объемная картинка. И картинка не очень привлекательная. Выходит, она чокнутая, сумбурная, задиристая хулиганка без царя в голове. Нечего удивляться, что Джей до сих пор не рухнул к ее ногам. Чтобы помириться с ним, требуется больше, чем пачка бумажек с извинениями. Даже целый мешок писем с извинениями вряд ли теперь поможет ей вернуть его уважение.
Наступившее утро застало бывших одноклассниц страдающими от ломоты в спине, онемения в ногах, похмелья и неловкости. Джуно не хотелось быть свидетелем утреннего синдрома, неизбежного после бурной ночи, но, чтобы уехать, нужно было занять денег у хозяек, а для этого – набраться мужества.
– Конечно, держи, – Тина протянула десятку. Мешки под ее уставшими глазами были испачканы черной тушью. – Мельче у меня нет.
– Я пришлю тебе чек, – пообещала Джуно.
– Не к спеху, – Тина потерла глаза, размазав тушь по лицу. – Надо нам чаще встречаться, правда?
Джуно кивнула, они улыбнулись друг другу, обе прекрасно понимая, что в следующий раз увидятся не раньше, чем через полгода. У каждой дружбы свои законы, печально размышляла Джуно, стоя на автобусной остановке и дожидаясь автобуса, который доставит ее в Ислингтон, на завтрак к Одетте. Есть отношения, безусловно, значимые, однако слишком болезненные: так много вместе пережито, что за пережитым прячутся бесчисленные маленькие мины, невольно на какую-то наступишь – и происходит взрыв травмирующих воспоминаний, и ты уходишь, прихрамывая, и нужно время, чтобы рана затянулась.
Ее нынешние друзья, ее «компания», служили ей утешением и прибежищем. У них было много общего: юмор, одинаковые ценности, при этом на их плечи не давил груз детских обид и недетской зависти по поводу того, кому чего удалось достичь в жизни.
Одетта радостно приветствовала Джуно на пороге своего великолепного огромного дома, потом покачала головой:
– Да, выглядишь ты неважно, детка.
Она была в легком спортивном костюме, лицо сияло свежестью под тонким слоем тонального крема, а короткие черные волосы были откинуты назад.
– А я тут потела, пыталась хоть немного тонизировать свои вялые мышцы, – Одетта провела Джуно через открытые пространства своей квартиры в кухню-столовую, оснащенную самой современной техникой. – Купила себе кучу оборудования, но все не хватало времени даже распаковать. Здорово, правда? – Одетта кивнула на разнообразные агрегаты и тренажеры, которые были расставлены на паркете, словно средневековые орудия пыток.
– Зачем? У тебя же нет лишнего веса, – Джуно удивленно посмотрела на нее.
– Ну не скажи, корпоративные фуршеты дают себя знать, – Одетта похлопала по безупречно плоскому животу, и стала вытаскивать на стол готовые деликатесы из холодильника ресторанных размеров. – Выпьем шампанского.
– У нас есть повод?
Одетта подмигнула и ловко сняла фольгу с бутылки Таиттинджера:
– Еще какой! Я бросила работу в пятницу.
У Джуно отвалилась челюсть как раз в тот момент, когда из бутылки вылетела пробка.
– Ты? Работу?
– Да, я сыта ей по горло. Я вообще не вижу людей. Не вижу жизни. Хватит. Я устала работать с семи до десяти. Мне осточертело без конца летать в Америку и есть там всякую гадость. Мне осточертело тратить свое время, чтобы зарабатывать бешеные деньги, и совсем не иметь времени, чтобы тратить эти деньги. Если встречается мужчина, который мне нравится, на него у меня тоже нет времени: все вечера я занята или измотана до бесчувствия. Я хочу пожить чувствами, Джуно! Пока у меня не выпали зубы от корпоративных фуршетов.