Правила убийцы

Сэндфорд Джон

Когда через тридцать миль он добрался до границы Миннесоты и проезжал маленький придорожный ресторанчик, у него за спиной замелькали красные огни машины дорожной полиции.

Лукас притормозил у обочины и, держа в руке свой полицейский значок, вылез из машины. Патрульный полицейский тоже вышел из машины, одну руку он держал на пистолете, а в другой у него был длинный металлический фонарь.

– Я полицейский из Миннеаполиса. Возвращаюсь в город по срочному вызову, – сказал Лукас, приближаясь к патрулю и предъявляя значок. – Лейтенант Лукас Дэвенпорт. Убийца по кличке Бешеный только что прирезал проститутку,

совсем девчонку. Мне надо туда.

– Ага, – неопределенно хмыкнул полицейский.

Он посмотрел на значок, посветил фонариком на служебное удостоверение, потом Лукасу в лицо.

– Вы можете связаться со своим диспетчером, а он позвонит нашему дис…

– Я тебя видел по телевизору, – произнес патрульный, возвращая Лукасу значок. – Я не буду выписывать тебе штраф, но дам один совет, ладно? Я засек тебя, когда ты ехал со скоростью восемьдесят три мили в час. Если ты будешь ехать отсюда со скоростью пятьдесят пять миль в час вместо восьмидесяти трех, ты доберешься до автострады всего на пару минут позже. Но если ты будешь ехать со скоростью восемьдесят три мили и врежешься в оленя или медведя, тебе каюк. Твое счастье, что ты еще не встретил ни одного. Они сейчас часто выходят на дорогу. Столкнуться с матерой медведицей – это то же самое, что врезаться в кирпичную стену.

– Ты прав. Я просто немного возбужден.

– Ну ты поостынь, – сказал полицейский. – Я передам ребятам по трассе, что ты очень торопишься. Когда доберешься до автострады, постарайся не делать больше ста миль в час, и они не станут тебя останавливать.

– Спасибо.

Лукас направился к своей машине.

– Эй! Дэвенпорт!

Лукас остановился, держась за приоткрытую дверь.

– Что?

– Поймай этого ублюдка.

* * *

Мотель представлял собой ветхое одноэтажное здание в виде буквы L, здесь постоянно висела написанная от руки табличка о наличии свободных номеров. Когда Лукас приехал, там уже стояло с полдюжины полицейских машин и четыре фургона с телевидения. Он увидел Дженнифер и чуть дальше Энни Макгаун, обе были с операторами. Лукас втиснул свой «порше» между двумя полицейскими машинами, вылез, запер дверцу и направился к желтой ленточке, которой был перегорожен подъезд к мотелю.

– Лукас!

– А, Дженнифер…

– Ты просто сукин сын, ты опять передал ей информацию.

– Кому?

– Сам знаешь кому. Макгаун.

Дженнифер мотнула головой в ту сторону, где стояла Энни Макгаун.

– Это не я, – солгал Лукас. – Я был у себя в загородном домике на севере.

– Ну, значит, кто-то подкинул ей материал. Она теперь ходит и посмеивается над нами.

– Вот, значит, как делаются дела у вас в новостях?

Он нагнулся и пролез под лентой.

– Позвони мне завтра, посмотрим, может быть, я смогу что-нибудь для тебя узнать.

– Эй, Лукас, ты уже не сердишься? Ну, насчет Смайза?

– Нам с тобой нужно поговорить, – сказал он. – Нам нужно заключить что-то вроде соглашения. Ты свободна завтра вечером?

– Да, конечно.

– Я приглашаю тебя поужинать где-нибудь в тихом месте вдвоем. Мы что-нибудь придумаем.

– Отлично.

Она улыбнулась ему, а он повернулся и увидел Андерсона, стоявшего среди других у комнаты управляющего мотелем.

– Так что здесь? – спросил он, беря Андерсона под руку.

– Пойдем,

посмотришь.

Он повел его к входу.

– Кто ее нашел?

– Ночной портье, – ответил Андерсон. – Приходя и уходя, девушка обычно стучала ему в окно. Так вот она постучала, что пришла, но все никак не уходила. Через некоторое время он высунулся и увидел свет из ее двери, так он говорит. Очевидно, убийца не захлопнул дверь, когда уходил. Портье стало любопытно, и он подошел к двери и постучал. Вот так он ее и нашел.

– Он видел убийцу? Этот портье?

– А-а. Говорит, что никого не видел.

– Как его зовут, Винни Шорт?

– Я не знаю его фамилии, – ответил Андерсон. – Но ростом он маленький [4] .

Хизер Браун, так же как и остальные жертвы, была привязана, но, в отличие от других ее руки были вытянуты под прямым углом к телу, как будто она была распята. Ручка ножа торчала из груди чуть ниже кромки грудинной кости. Голова была повернута набок, глаза и рот раскрыты. Неприлично белый язык вывалился. На бедрах у нее были узкие длинные шрамы, они выделялись белыми полосами на фоне кварцевого загара.

4

Short (англ.) – короткий, маленький. – Прим. ред.

– Я ее не знаю, – сказал Лукас.

Вошел полицейский из отдела по борьбе с проституцией.

– А ты ее знаешь? – спросил Дэвенпорт.

– Видел ее здесь несколько раз, она уже пару лет промышляет на улице, – ответил тот. – Раньше она стояла на Университетской в Сент-Поле, но ее сутенер на крэке, и она на некоторое время исчезла.

– Ты это про Белого Луиса?

– Да. Видишь шрамы у нее на ногах? Это Луис, его клеймо. Он их лупил вешалкой для пальто. Он говорил, что больше двух раз повторять не приходилось.

– Но он же умер, – заметил Лукас.

– Восемь месяцев назад, слава тебе, Господи. Но вот что я хочу тебе сказать. Его девчонки выделывали всякие штуки. «Золотой дождь», привязывание, садистский секс и так далее. Может быть, этот человек знал ее. Видишь, как она привязана… Трудно привязать так человека, если он сопротивляется.

– А ваши люди не знают, кто сейчас ее «пасет»?

– Нет. Некоторое время ее здесь не было видно, – сказал полицейский.

– Мы уже говорили с ночным портье, но он клянется и божится, что ничего про нее не знает, – сообщил Андерсон. – Сказал, что появилась здесь недели две-три назад. Обычно она заходила к нему, платила за комнату и уходила. Она снимала номер на всю ночь, приводила туда двоих или троих мужчин и стучала в окно, когда приходила и когда уходила. Она сама перестилала постель.

– Сколько она платила за комнату?

– Не знаю, – ответил полицейский, – можно выяснить.

– Обычно платят с каждого клиента. Конечно, если в мотеле знают, чем занимаются их клиенты.

– Ну этот-то знал, – сказал полицейский.

– Винни Шорт?

– Да.

– Мы давно знаем друг друга. Пойду поговорю с ним, – сказал Лукас. Он еще раз оглядел комнату. – Больше ничего?

– Ничего особенного. Записка.

– Что там написано?

– "Никогда не оставляй у себя орудие преступления, после того как воспользовался им".