Правильный лекарь 8
Шрифт:
– А у вас как дела? – спросил я не у кого-то конкретного, а у всех в общем.
– Хреновые у нас дела, Саш, – начал Виктор Сергеевич и тяжко вздохнул. – В первый дом с Иваном Терентьевичем зашли, дверь открыта была, а там два трупа. Тёплые ещё, видать недавно преставились. В следующем плачущая мать с мёртвым младенцем на руках. Сама еле жива при этом. Еле удалось её уговорить, чтобы дала себя вылечить. Так и легла в кровать под капельницу с крохотным трупиком в обнимку. И так почти в каждом доме, здоровых ни одного
– И собак ни одной не осталось, – добавил Рябошапкин. – Говорят, что они первыми все повымерли.
– Да у нас всё то же самое, – буркнул Илья, когда я перевёл взгляд на него. – И трупы, и больные. Тяжко нам там пришлось. Особенно детей жалко погибших и их безутешных родителей. Негоже это собственных детей хоронить.
– Да уж, плохи тут дела, – подвёл я итог, раздавая консервы и хлеб из коробки с сухпайками. – Поражение лёгких очень серьёзное, очень много энергии отнимает, еле справлялся, после каждого медитировать пришлось.
Ну тут я сказал почти правду, поэтому и говорилось легче.
– А что это за девчонка с тобой была? – спросил Илья, с азартом открывая банку тушёнки. – Деловая такая, “сама дойду!”, есть-то от горшка два вершка, а туда же, важная птица. Где ты её взял вообще?
– Да вот, представляешь? – произнёс я, вместе со всеми вскрывая консерву и жадно впиваясь зубами в кусок бородинского хлеба. – В семье единственная не заболевшая была, словно иммунитет у неё какой-то есть свой.
– А зачем ты её с собой таскал? – решил уточнить Илья. По его взгляду я понял, что он догадался, что я что-то не договариваю.
– Да она сама за мной увязалась, не знал, как её отвадить, – ответил я, а сам постарался дать Илье понять, что не могу сейчас ответить. Кажется, он понял. – Ходила за мной следом, ждала у ворот, потом шла дальше. Потом за мной сюда пришла, ну а дальше вы знаете.
– Если я правильно понимаю, домой сегодня не поедем? – спросил Рябошапкин.
– Второй раз я себе не позволю уехать, не убедившись, что всё в порядке, – спокойно ответил я, ковыряя вилкой холодное мясо в банке. Можно было разогреть на горелке, но слишком есть хотелось. – Если кто хочет, может уехать на автобусе с другими, я осуждать и обижаться не буду.
– Не дождёшься, – буркнул Юдин. – Вместе приехали, вместе и уедем, тебя не оставим.
– Ты за всех не отвечай, – сказал я ему. – Ночевать в машине то ещё удовольствие, поэтому я так и говорю.
Сказав последнее, я посмотрел на Панкратова и Рябошапкина.
– А чего это ты на нас так смотришь? – недовольно спросил Виктор Сергеевич. – Думаешь, если мы старые, так ни на что не способны? Я за свою жизнь где только не спал, в том числе на земле, на бетоне, на снегу. Так что сон в машине на полуоткинутом кресле далеко не самое страшное испытание в моей жизни, а так, ерунда.
– А я в молодости сельским лекарем работал, – сказал Иван Терентьевич, стоило
– Поддерживаю, – кивнул Дмитрий Ефремович, тщательно выскребая из банки остатки тушёнки куском хлеба. – Тем более, что у меня на завтра планов никаких не было.
– Значит будем спасать мир вместе, – улыбнулся я и достал единственный термос.
Зато большой, горячего чая хватило на всех, а потом уже вскипятим воду на походной горелке и заварим новый. Можно было бы напроситься на ужин в семью Марии, там уже все здоровые, но всё равно остаётся возможность заражения, помещения ещё никто не обрабатывал. Дезинфекторы по словам Обухова должны приехать завтра.
– Давайте поступим следующим образом, – сказал я, в голове созрел план. – Скоро вся эта толпа отчитается об успешном завершении, соберётся и уедет, а мы пройдёмся по селу ещё раз.
– Может тогда уж до утра? – робко спросил Дмитрий Ефремович.
– Нет уж, – покачал я головой. – В прошлый раз мы приехали утром. Ну ладно, почти в обед. В итоге были трупы, которых могло и не быть. Утром мы всё равно перед отъездом по всему селу пройдёмся.
– Ты прав, Сань, – подтвердил мои слова Виктор Сергеевич. – Село не маленькое, а когда за работу берётся большая толпа всегда бывает несогласованность, кто-то на кого-то понадеялся и на тебе, новые жертвы.
– Всё правильно, Виктор Сергеевич, – кивнул я. – Именно поэтому я и не хочу уезжать. Отдохнуть и отоспаться в воскресенье успеем, а сейчас надо ударно поработать, чтобы потом не было стыдно и больно.
Я развернул микроавтобус так, чтобы было видно всю площадку и стоящие на ней автобусы. Теперь мы точно не пропустим окончание набега лекарей на село Никольское и начнём новый обход сразу после того, как они отчалят в сторону дома.
Мы сидели в машине и болтали о разном, вплоть до рыбалки и разведения хомячков в домашних условиях. Со всех сторон к автобусам начали стекаться еле волочащие ноги лекари, снимали противочумники и всё остальное, складывали в кучу на краю площадки, куда им указал Обухов.
Мэтр ходил туда-сюда между автобусами и принимал доклады у вернувшихся. Периодически поглядывал в нашу сторону. Наконец поток возвращающихся иссяк. Всех пересчитали по головам, потом кучу отработанных костюмов подожгли, озарив столбом яркого пламени окрестности. По нашему образцу, когда пламя начало стихать, остатки забросали снегом. Обухов отделился от толпы и направился в нашу сторону. Я вышел из прогретой машины и двинулся ему навстречу, поёживаясь от пробирающегося под одежду холода. Пальто осталось в машине, я снял его, чтобы не запариться.