Правило двух минут
Шрифт:
— Вы его подставили.
— Кремень, парень, ты просто кремень. И только я один знаю, кто подбросил это дерьмо в его магазин, так что если ты не поможешь мне достать деньги, твоему дружку крышка.
Сесил без предупреждения ударил по тормозам. Машина резко остановилась, и Холмена бросило на приборную доску. Сзади раздался визг шин, потом гудок, но Сесил сделал вид, будто ничего не замечает. Его глаза, похожие на черные монеты, в упор уставились на Холмена.
— Улавливаешь?
Сзади доносились громкие сигналы и ругань водителей, но Сесил не обращал на это внимания. Холмен подумал, уж не свихнулся
— Просто взять деньги и уйти. Какого черта я должен в это ввязываться?
— Я же объяснил… я не могу получить их сам.
— Почему? Какого дьявола? Где они?
— Здесь.
Холмен повернулся. Сесил указывал в сторону Беверли-Хиллз, на филиал банка «Гранд Калифорния».
49
Вырулив в крайний ряд, Сесил подъехал к тротуару и уставился на банк, будто это было восьмое чудо света.
— Марченко и Парсонс спрятали все деньги здесь.
— Вы хотите, чтобы я ограбил банк?
— Они не клали их на счет, тупица. Деньги хранятся в двадцати двух депозитных сейфах — не то что эта мелочевка.
Сесил протянул руку и достал из-под сиденья мешочек, в котором что-то звякнуло. Бросив его Холмену на колени, он снова взялся за телефон.
— Бери ключи, здесь все двадцать два.
Холмен высыпал ключи на ладонь. У каждого на одной стороне было выбито имя «МОСЛЕР» и семизначный номер, а на другой — четырехзначный.
— Так вот что они зарыли на холме.
— Марченко, небось, воображал, что если его поймают, то ключи все равно останутся в целости и сохранности. Кроме того, на них нет эмблемы банка, зато есть клеймо производителя. Один телефонный звонок — и я все узнал.
Холмен смотрел на ключи, горкой лежавшие у него на ладони, и перебирал их, как монеты. Шестнадцать миллионов долларов.
— А теперь ты думаешь, — сказал Сесил, — мол, если у него есть ключи и он знает, где находится сейф, то почему он не пошел и не забрал деньги.
Но Холмен и сам догадался. Любой управляющий любого банка в Лос-Анджелесе тут же узнал бы Сесила как сотрудника банковского отдела. Служащий сопроводил бы его в хранилище, потому что депозитный сейф всегда закрыт на два ключа — один лежит у клиента, другой в банке. Сесилу пришлось бы оставить свою подпись в гроссбухе. Наконец, вынести из здания шестнадцать миллионов можно только в несколько приемов — это при том, что все отлично помнят агента Сесила и каждому точно известно, что он не арендовал в их банке сейф. Сесилу стали бы задавать вопросы. Камеры слежения записали бы его возню с деньгами. Тут ему и крышка.
— Я понял, почему вы не взяли деньги. Представил, сколько могут весить шестнадцать миллионов.
— Могу сказать точно. В фунте четыреста пятьдесят четыре банкноты, причем не важно, какого достоинства — чистая математика Так что шестнадцать миллионов весят минимум тысячу сто сорок два фунта.
Холмен оценивающе взглянул на здание «Гранд Калифорнии» и повернулся к Сесилу. Тот по-прежнему неотрывно смотрел на банк. Холмен мог бы поклясться, что в его глазах появился зеленоватый блеск.
— Вы ходили на разведку?
— Однажды. Открыл наугад сейф три-семь-ноль-один. Взял тринадцать тысяч и больше не возвращался. Страшно.
Сесил нахмурился — всегда неприятно
— Даже грим вонючий себе придумал.
Сесил заразился золотой лихорадкой. Люди в его конторе привыкли говорить о деньгах, прикрываясь ложной романтикой и сравнивая себя со старателями Дикого Запада. Они упивались мечтами о горшочке золота, который в один прекрасный день окажется слишком близко. Постепенно они ни о чем больше не могли думать, мысли о деньгах становились навязчивыми и опустошали их изнутри, пока в жизни не оставалось больше ничего. Ими овладевало отчаяние, которое в конце концов делало их глупцами. Сесил присутствовал при шести налетах первой степени с человеческими жертвами, но видел только деньги. Холмен улыбнулся.
— Чего скалишься? — спросил Сесил.
— Вы же наперед знаете мои мысли.
— Ты думаешь — какого дьявола этот жалкий засранец выбрал именно меня?
— Пожалуй, что так.
Взгляд Сесила снова стал холодным и жестким.
— А кого, ты ждал, я выберу? Может, свою жену? Думаешь, мне самому нравится этот план? Поверь мне, урод, я эти деньги просто так не упущу, они почти у меня в руках! У меня было достаточно времени, пока ты и эта сука не загнали меня в угол. Еще неделю назад у меня была целая вечность, а теперь осталось всего пятнадцать минут! Так кого, мать твою, я могу выбрать для дела? Позвонить брату в Денвер или попросить пацана, который подносит мне мячики для гольфа? И что сказать? Эй, приятель, помоги мне украсть немного деньжат? Так что придется тебе лезть в это дерьмо! Я просто так шестнадцать миллионов не брошу. Они на дороге не валяются! Пришлось выбрать тебя, раз больше некого. Кроме твоего дружка Чи. Я еще поимею этого парня по полной программе. Богом клянусь, он мне за все заплатит.
Сесил откинулся на спинку сиденья, словно у него вдруг кончился завод. Пистолет все так же лежал на его коленях.
Холмен оценивающе посмотрел на пистолет.
— Что вы можете сделать для Чи?
— Ты приносишь деньги. Я даю тебе имя человека, который все это затеял, — называю место, время — словом, все, что нужно, чтобы твоего дружка отпустили.
Холмен кивнул так, будто всерьез обдумывал предложение Сесила, и снова уставился на банк. Он не хотел, чтобы Сесил прочел что-то на его лице. Сесил мог пристрелить его сейчас или дождаться, пока Холмен вынесет деньги, но он в любом случае не оставит подельника в живых, и все байки насчет помощи Чи — это чушь собачья. Холмен знал это, и, вероятно, Сесил знал, что он знает. Но Сесилу позарез нужны деньги, и он готов на любой риск. Холмен подумал, что самому ему с агентом не справиться, но ему хотелось, чтобы сукин сын ответил за убийство Ричи. И у него мало-помалу стала формироваться идея, как это можно провернуть.
— Ну и как вы себе это представляете?
— Подойдешь к управляющему. Скажешь, что так, мол, и так, отправляешься в длительное путешествие и хочешь забрать все, что оставлял им на хранение. Пошутишь, типа ты надеешься, что обед у них еще не скоро. Ты же горазд врать.
— Это точно.
— Деньги в сейфах упакованы в сумки. Будешь открывать по четыре ячейки одновременно. Думаю, одна сумка весит около пятидесяти фунтов, по две на плечо — двести фунтов. Ты у нас парень крепкий — донесешь.