Право на дочь
Шрифт:
Ускоряю шаг и, пролетев мимо, захожу к себе. Захлопываю за собой дверь и облокачиваюсь об неё спиной.
Закрываю глаза. Слушаю, как бьётся моё сердце.
Один удар... второй... третий...
Оно стучит так быстро. Как будто рёбра мне проламывает. И в унисон с ним пульсируют истерзанные Борцовым губы и низ живота.
С ужасом осознаю, что как бы усиленно я ни пыталась выкинуть этого мужчину из своей головы, моё тело всё равно помнит. Помнит, какого это — ощущать его внутри...
Резко выдыхаю и стаскиваю с себя мокрое насквозь
Трясущимися руками вытаскиваю из сумки телефон и пробегаюсь взглядом по пропущенным вызовам. Не хочу... не буду больше думать о Борцове! Этого человека нет и никогда больше не будет в моей жизни... Я не позволю! Потому что мне теперь есть о ком переживать.
Всю дорогу до офиса мне звонила Асина воспитательница. Вот эта мысль окончательно переключает меня с переживаний о том, что только что было между мной и Лёшей.
Убрав со лба мокрые волосы нажимаю на вызов и спустя несколько гудков на том конце провода снимают трубку.
— Ирина Владимировна, — выпаливаю. — Я была на совещании. Не могла ответить. Что случилось? Что-то с Асей?
— Да... кажется Асоль всё же разболелась. Она сегодня вялая. С детками не играет, на обеде ничего не кушала. Температуры пока нет, но она жалуется, что у неё болит горлышко...
Меня как будто что-то шкрябает изнутри по рёбрам. Так больно и невыносимо гадко. Тут же представляю мою маленькую зайку. Как она сидит одна в углу игровой комнаты. Грустная, бледная. И, наверняка, очень хочет к маме.
Выдохнув, бросаю взгляд на настенные часы. Пятнадцать минут пятого. Рабочий день у меня до шести...
— Ирина, Владимировна... Скажите Асе, что мама скоро её заберёт, я уже выезжаю.
Сбрасываю вызов, вскакиваю с кресла и, снова натянув на себя сырое пальто выбегаю из кабинета.
Решительно подхожу к двери Борцова и без стука распахиваю дверь.
— Мне нужно уйти, — выпаливаю, замирая на пороге.
Слежу за тем, как он отрывает хмурый взгляд от монитора и, подняв его на меня, вопросительно выгибает бровь.
— Рабочий день ещё не закончился насколько я помню. Куда ты собралась? Только не говори, что это из-за того, что между нами произошло, Снежинка.
— Я вам не Снежинка, Алексей Игоревич, — собираю в кулак всю свою волю, чтобы голос не дрожал и не выдавал волнения. — Меня зовут Снежана. Будьте добры, обращаться ко мне так, как положено боссу обращаться к своей подчинённой.
— А, даже так? — встаёт из-за стола и медленно приближается. И мне хочется отступить назад, но я подавляю в себе это желание. — Тогда раз ты моя подчинённая... Снежана, то будь добра досидеть в офисе до конца рабочего дня.
Ноздри раздражает запах его одеколона, снова напоминая о нашем поцелуе. И я знаю, что он сейчас думает о том же самом, потому что смотрит на мои губы.
— Алексей Игоревич, — цежу сквозь зубы изо всех сил пытаясь сохранить самообладание. —
Замолкаю, прикусывая губу.
— Чем, Снежан? Договаривай.
— Тем что было на стоянке, — выдавливаю из себя окончание фразы.
— Ты сама этого хотела, Снежинка. Не надо отрицать.
— Я этого не хотела, — выпаливаю. — Не смей... не смейте так говорить!
— Врёшь, — хватает меня за талию и дёргает на себя. — Себе врёшь и мне тоже. Если бы не хотела, то не стала бы отвечать на мой поцелуй, а ты ответила.
Кровь приливает к голове, и я чувствую, как моментально начинают гореть щёки.
— Скажи, Снежа, а когда твой будущий муж тебя целует, ты также дрожишь? — спрашивает, сильнее впиваясь пальцами в мокрую блузку. — Или это только на меня такие реакции? А, может, он просто не в состоянии тебя удовлетворить? Поэтому ты так охотно мне поддалась?
Сволочь... Какая же он сволочь! В одно мгновение вся обида, которую я испытывала к этому человеку на протяжении четырёх лет как будто разом выплескивается наружу.
Просачивается в кровь и разгоняет по ним злость и ненависть к мужчине, обманывающему меня с первого дня, а потом отправившему на аборт.
Упираюсь руками в его грудь и резко отталкиваю от себя.
— Не льсти себе Борцов. Если я и дрожала, то только от отвращения, — шиплю, отступая от мужчины на шаг. — И больше никогда ни смей и пальцем меня касаться, ты понял? Иначе я на тебя заявление в полицию напишу за домогательства.
Разворачиваюсь и стремительно удаляюсь по коридору.
— Морозова, я тебя не отпускал, — в спину летит гневный крик Борцова.
— У меня одежда насквозь мокрая, — отвечаю, не оборачиваясь. — Я не могу в таком виде просидеть до конца дня. Можете вычесть недоработанные часы из моей зарплаты.
25 глава
Снежана
Из офиса фактически убегаю. Чтобы поскорее оказаться подальше от Борцова и поскорее забрать свою крошку из садика. Сердце болезненно сжимается, стоит подумать об Асёнке. Мне даже плевать становится, если Борцов меня уволит. Как-нибудь справлюсь, что-нибудь придумаю. Сейчас главное Асю забрать домой и дать ей лекарство, чтобы сильнее не разболелась.
Уже на выходе из здания с разбега впечатываюсь в чью-то мощную фигуру, особо не обращая внимания ни на что вокруг.
Да уж, Морозова, так и убиться можно!
Не поднимая глаз, невнятно бурчу "извините" и пытаюсь обойти мужчину, но тот не даёт пройти.
— Снежан, подожди, — раздаётся знакомый голос.
Я наконец фокусирую взгляд на человеке, в которого врезалась, и тут же недовольно свожу брови на переносице.
— Александр...
Только этого мне сейчас не хватало!