Право на личное счастье
Шрифт:
– Ты без лифчика наклонилась над моим мужем. Понимаешь, существуют ситуации, где отсутствие нижнего белья неуместно, – настаивала подруга.
– Прекрасно понимаю, потому надела его на бракосочетание и в ресторан.
Лара раздражала Аниту все больше. Сплошные наезды. Когда они закончат этот безумный разговор?!
– С моим мужем, значит, уместно быть без лифа. Понятно, – недовольно высказалась подруга.
– Выбор одежды – дело личное, ты сейчас нарушаешь мои психологические границы. Предупреждаю, я имею право защищаться.
Лара затихла, слегка поникла телом
– Анни, а почему ты все время обращалась к Яну, разговаривала только с ним. «А что ты об этом думаешь, Ян?» – Лара сымитировала интонации Аниты.
– Я решила, с тобой мы еще успеем пообщаться, а мужчина один, надо его уважить. Считала, мы, женщины, вдвоем беседуем с ним одним. Мы как команда.
– А для чего такие дифирамбы и нарочитое восхищение? «Какой вы щедрый и смелый!» Что это было? Зачем обнимала с поцелуем?
Лара распалялась, широким шагом она расхаживала по комнате, подкрепляя свои слова резкими жестами и интенсивной мимикой. Глаза охвачены безумным огнем, щеки пылают багрянцем, волосы от крутых поворотов со свистом летают из стороны в сторону. Ведьма ведьмой! Вот это темперамент! Понятно, почему мужчины не в силах ее забыть. После таких-то скандалов?!
Анита невольно любовалась подругой и страстно желала походить на нее, ощущая себя бездыханной рыбой. Лару природа одарила импульсивностью и страстью, Аните же достался лишь холодный рассудок.
– Я хотела, чтоб Ян себя комфортно чувствовал в моем присутствии, для этого мне надо было ему понравиться.
– Зачем? – Лара взвыла, воздела руки кверху и потрясла ими.
– Ты мне как сестра, он твой муж, Ян стал частью нашей семьи. Мы теперь близкие люди, будем много общаться и регулярно видеться втроем. Ты пойми, я его воспринимаю не в качестве мужчины, а как родственника, – объяснила Анита.
Лицо Лары обвисло книзу, глаза выкатились и застыли.
– Анни, он тебе никто! Ты моя подруга, он супруг. Между вами нет никаких отношений, и, надеюсь, никогда не будет. Максимум – шапочные знакомые.
– Я лишь стремилась создать уютную атмосферу для нас троих.
– Ты сделала все возможное, чтобы обольстить моего мужа: слишком вольготно сидела, не одела лиф, обращалась исключительно к Яну, восхваляла и льстила, прикасалась к нему, а на прощание на шею повесилась и поцеловала. Ты всячески сокращала дистанцию, не забыла при этом и меня пару раз опустить. А сейчас рассчитываешь, что я поверю в чистоту твоих сестринских помыслов?!
Анита кивнула.
Она не планировала соблазнять Яна, от слова «вообще», хотела просто ему понравиться и установить доверительный контакт. Сама не могла понять, почему так вышло. Теперь Лара перестанет с ней общаться – ждет Аниту одиночество. Вот если бы у Аниты было счастливое детство, папа бы любил и баловал, тогда и жизнь сложилась бы совершенно иначе.
Из глубины души поднялась горькая волна непрожитой боли родительского отчуждения, и Анита заплакала.
– Какой срам! Опять творю, не ведаю что. Как же я ненавижу своего отца. И мать. Вот уроды, из-за них в такое попадаю.
Анита отдалась
Лара, немного помолчав, высказалась с гораздо большим пониманием:
– Ну, хорошо. Допустим, ты говоришь правду. Только где гарантия, что при следующей встрече ты опять не кинешься обольщать Яна? Ведь понимание дозволенного поведения у тебя отсутствует напрочь.
Анита ухватилась за протянутую соломинку помощи двумя руками.
– Ты скажи, я запишу, что нельзя делать и говорить. Выучу наизусть. Думаешь, мне самой приятны бесконечные разборки?! Это все отец…
– Давай без дьявольской фигуры твоего родителя обойдемся! – резко перебила Лара. – Есть чистый лист бумаги?
Лара села за стол, стремительно забегала ручка. Анита пристроилась сбоку и с нетерпением ждала.
Первые строки легли на листок без промедления: не хвалить имя – «приятно познакомиться» достаточно, не прикасаться, не смотреть восхищенно широкими глазами и с приоткрытым ртом, не льстить «Ах, какой вы…», не обниматься, не лезть с поцелуями даже при прощании, носить нижнее белье.
Здесь Лара сделала паузу, задумчиво покосившись на список. Затем она пронумеровала написанное, получилось семь. Далее скорость подруги слегка снизилась, но упорство сохранилось – Лара уверенно скрежетала ручкой.
– Все! Больше ничего не могу вспомнить. Если ты постараешься соблюдать хотя бы это при общении с моим мужем, в наших отношениях проблем не будет.
Лара протянула листок, Анита взяла. Итоговый список содержал тридцать один пункт завлекающих действий и речей.
Анита ахнула про себя. Какими же чудесными познаниями в науке соблазнения обладала Лара! И ведь столько лет молчала, пользуясь ими втихую, нет бы с подругой поделиться.
– Я и не подозревала, до чего ты ушлая в делах амурных…
– В смысле?! – недоумевала Лара.
– Знаниями секретными обладаешь, – Анита указала на листок и подмигнула.
Подруга сначала побелела в лице, затем побагровела.
– Анни, я выписала туда действия, которые ты демонстрировала при общении с людьми. Не только с мужчинами, но и с женщинами. Я долгие годы наблюдала, сейчас наконец-то представилась возможность проанализировать.
Вот так поворот! Анита и не думала, что умеет обольщать, оказывается – еще как, только неосознанно. Природа хоть и обделила ее красотой, но, оказывается, наградила воистину чудесными способностями. Лара вовремя открыла Аните глаза, теперь можно будет отношения по науке выстраивать.
– Скажи, Анни, а ты свои хитрости и трюки ко мне тоже применяла?
– Ларчик, у тебя уже паранойя. Ничего я с тобой не делала! Ты мне сестра названная. Разве я хвалила твое имя?
– Нет, так мы знакомы уже были. А вот прикосновения на первом занятии припоминаю. Меня тогда смутило, что практически посторонний человек касается моего тела.
– Всего лишь поправила позу, дабы ты травму себе не нанесла. Я инструктор по йоге, у меня официальное разрешение трогать учеников для предупреждения несчастных случаев и вреда здоровью.