Право на месть
Шрифт:
Догнал. Скинул рубашку и соорудил что-то вроде навеса над стриженой дурной головой. Хотя и бесполезно, с одного взгляда видно, что девчонка промокла насквозь. Простынет еще! Полы легкого платья облепили стройные ноги.
«Вот эту мысль сразу нахер, Ван!».
Добежали до широкого козырька вместе, и уже под ним я принялся отряхиваться как мокрый сенбернар, попутно оценивая обстановку. У черного входа толпилось несколько мужчин: низкорослые, узкоглазые, хоть и одетые в приличные на вид костюмы, их вид не вызывал сомнений. То тут, то там я замечал покрашенные пряди волос, сбритые виски, светящиеся огни подкожных диодов
Я сознательно выпятил грудь, выдвинул подбородок, поднял плечи. Напустил мрачности на лицо и с грозным, слегка туповатым видом переместился за спину подопечной. Пусть всем и каждому будет понятно, что я всего лишь телохранитель, причем простейшее экскорт-тело, тушка на убой.
Охрану мы преодолели без проблем. Когда от толпы отпочковался представитель с вопросом: «Кто такие и куда?», Рут так естественно щелкнула пальцами, подзывая меня, словно мы неделями эту сцену репетировали. И пока хрустящая купюра кочевала от меня к ней, а от нее к охраннику, девушка зевнула и небрежно ответила: «Я к Принцу». Всё.
Толпа расступилась, а награжденный деньгами узкоглаз даже услужливо открыл и придержал дверь. Ежу понятно, что девочка точно знает – чего хочет и куда идет. Для богатой наследницы расставаться с деньгами как дышать. Шагнула в проем не задумываясь. У меня же появилось устойчивое ощущение, что я добровольно сую голову в пасть хищнику. Холод снова прошелся вдоль позвоночника.
«Страх как предупреждение – полезен. Как эмоция – нерационален», – старые слова напарника всплыли в памяти. В таких передрягах он всегда был крайне расчетлив. У них с Доком в этом отношении много общего.
Мы вошли в плохо освещенный коридор. Рут уверенно двигалась вперед, однозначно проделывая этот путь не впервые. Поднялись по лестнице. Еще один коридор с множеством закрытых дверей без обозначений вывел нас в пустой банкетный зал.
Играла тихая музыка и под нее ритмично стонала певица, ну или как они теперь называются. Под эти стоны посреди пустых столиков на шесте крутилась темная фигура, напоминающая шарнирную куклу.
Мне понадобилась минута, прежде чем я не только осознал неправильность пропорций и изгибов, но и понял их причину. То, что поначалу я принял за украшения… На запястьях, лодыжках, локтях, коленях, бедрах и талии – металлические вставки. Девушку словно разрезали на части и собрали заново, соединяя куски плоти шаровыми шарнирами. Именно они позволяли гнуться конечностям по странным изломанным углом.
Ладно все эти украшения тела татуировками, пирсингом и художественными порезами. Бог с ними, с диодами под кожей, хочет человек светить как лампочка в ночи – пусть. Но современной моды на имплантацию я понять не мог. Впрочем, не суди, да не судим будешь. Не исключено, что темнокожую стриптизершу и впрямь собрали по кускам. У кого-то в этой жизни просто нет выбора.
Обнаженное антрацитовое тело. Тонкое. Гибкое. Была какая-то неправильная красота пусть в изломанной, но идеальной плоти. Абсолютно естественная нагота, без капли стеснений. Я расслабился, наблюдая танец. Поэтому даже слегка вздрогнул, когда Рут уверенно преодолела расстояние до небольшой сцены в углу зала,
– Привет. – Девушка без опаски потянулась и взяла на руки комок шевелящихся тряпок, на поверку оказавшийся ребенком.
– Уа? – Чернокожий карапуз вцепился в прядь ее коротких волос. Больно, наверное. Но Рут даже не поморщилась.
– Это тебе. – Протянула мягкую игрушку. Ребенок отпустил волосы и принялся моментально тискать черно-белую шерсть плюшевой панды.
– Иля. Пф.
– Не за что. – Словно понимая весь этот поток бессмысленных звуков, ответила Рут и улыбнулась. – Я же обещала.
Покосился на девушку у шеста. Мать? Лишь на миг сбилась, но видя, что ее ребенку ничего не угрожает, она не прервала танца и продолжила извиваться в соблазнительных фигурах. Длинные ноги в туфлях с прозрачной платформой и огромными каблуками, похожими на копытца, казались бесконечными. Коронным номером девушки был резкий спуск на руках по шесту, тогда как эти самые ноги были не просто растянуты в шпагате, а закинуты наверх и сомкнуты над головой. Отчего фигура ее напоминала странного паука, нацеленного на жертву. Раз за разом она повторяла движение, оттачивая навык. Кажется, я слышал про ее прозвище: «Черная вдова».
Ломаные линии завораживали. Резкий рывок вниз, затем разворот, подъем, снова вниз – вызывали абсолютно нелогичный, но вполне конкретный животный спазм. Я почти забыл зачем нахожусь в этом зале. Почти.
Появления новых действующих лиц не пропустил. Быстро сдвинулся в сторону, загораживая Рут телом, хотя на лицо вновь накинул выражение упрямое и тупое.
– Кто тут у нас? Молодые кадры?
Окинул фигуры подошедших мужчин быстрым оценивающим взглядом, стараясь держать маску. Плохо. Очень плохо.
Их было двое. Первый крупный, в жилетке на голое тело, которое являлось, видимо, причиной его гордости – все кубики на месте – походил на гориллу. На две головы меня выше, обе руки – металлические имплантаты до плеча. Тут одно из двух, или потерял руки в бою, а значит имеет армейский опыт. Или отрезал их добровольно, что опять же его характеризует.
Второй мельче, гибче. Из тех, про кого говорят: «Мелкая собака всю жизнь щенок». Глаза бегают. Улыбка паршивая. На хорька похож.
Оба коротко стрижены, покрыты одинаковым узором тату, будто перетекающим с кожи одного на кожу другого. Вот это особенно плохо. Слишком быстро Рэйдзё перенимает повадки Синдиката. Диада еще только вошла в процесс формирования: документы только подписываются, партнеры приглядываются друг к другу, а спаренные двойки Синдиката уже появились на просторах Окраины. Раньше обкатку в парах проходили долго, едва ли не… не суть. Или что-то изменилось или парочка заезжих наемников.
– Я пришла к Принцу. – Наглости Рут, конечно, не занимать. Интересно, видела ли двойка прошлую Рут? Если да, то нынешней лучше держать рот на замке.
– О! – Наемник с бегающими глазками повернулся к гориллообразному напарнику. – Слышь, Мо. У Принца новая пассия. Ниче такая, да? Симпотнее прошлой.
– Я не… – Рут дернулась возразить, но замерла под моим выразительным взглядом. Умная девочка. Выдохнула. Спросила почти равнодушно, – Где он?
– А нам почем знать? – Горилла, которую напарник назвал Мо, подала голос. – Мы тут не его пасем.