Право на месть
Шрифт:
– И мне дед тоже ничего ответить не смог – хотя родился здесь и всю жизнь прожил, – сказал Добрынин. – Слишком уж строго секретность соблюдалась. У него случай был по молодости… Он тогда в Сердобских электросетях работал и пришлось им как-то оборудование из той части демонтировать и вывозить. Он был старшим и в подчинении у него три машины с водителями и несколько бригад. Так вот их даже за ворота не пустили. Они пустые машины подгоняли, за руль солдатики из части садились, заезжали внутрь – а обратно уже груженные выгоняли, с оборудованием. Так-то…
– А у моего батьки там офицер знакомый в штабе сидел, – сказал Букаш. – Но даже и он – штабист,
3
КПП – контрольно-пропускной пункт. Все описываемое здесь имеет место быть и в реальности. Чем занимается войсковая часть, и, тем более, что там за вторым периметром – никто в городе не знает. Вот вам и маленький городишко…
– Ну значит точно – что-то серьезное там, – подытожил Халява. – И как мы до сих пор туда не добрались…
– Может сегодня и наверстаем, – пожал плечами Данил. – Ладно, двинули. Демроны – демронами, но лишняя доза нам не нужна.
Назад по проложенной уже тропе возвращаться было легче. Добрынин наконец смилостивился и поставил Букаша замыкающим, заменив его Халявой. Гриша дышал тяжело, отдувался, но науку, похоже, усвоил железно – палец его лежал теперь вдоль нижнего края ствольной коробки и за все то время, пока Данил, усмехаясь под резиновой харей противогаза, специально за ним наблюдал, спускового крючка он так и не коснулся.
Миновав гнездышко, взяли прежний курс – на северо-запад. Местность вновь пошла вверх и спустя километр сталкеры уже лезли в крутую гору.
– Халява, тут уже осторожнее смотри, – глядя на отобранную у Паникара карту, предупредил направляющего Добрынин. – Километра полтора осталось… Здесь уже никого из наших не бродило – тут раньше фон был под тысячу, – он глянул на дозиметр. – Да и сейчас…
– В ОЗК не прошли бы, – послышался голос Деда. – И теперь бы осторожнее надо…
– У меня двести десять кажет, – отозвался сзади Букаш.
– Вот и дели на тридцать, – сказал Добрынин. – Семь рентген в час. Вроде бы и немного – но сколько нам тут еще бродить? Полдня походим – вот уже и лучевуха. А Айболита теперь с нами нет, и снадобий его тоже…
– Да смотрю я, смотрю, – крутя по сторонам головой, отозвался Артем. – Тихо пока вроде…
Он вдруг поперхнулся, умолкая и замирая на середине движения – и Данил скорее ощутил, чем увидел, как каменеет в одно мгновение его спина. Да и было от чего – над лесом, со стороны секретной части, поплыл жуткий, заунывный, тянущийся на одной долгой тоскливой ноте, вой.
Вой этот лег на плечи сталкеров неподъемной многопудовой тяжестью – столько было в нем тоски, безнадежности и обреченности. Голос неведомого существа подчинял себе, заставляя
Вой вдруг умолк, оборвавшись – и вместе с ним исчезло и ощущение давления. Добрынин, переводя дух и пытаясь унять дрожь в ногах, опустился на правое колено – и рядом тут же рухнули пацаны.
– Не расслабляемся, не расслабляемся, – напомнил он, глядя, как ребятушки, переглядываясь, вертят головами. – Периметр держим, смотрим по сторонам… Контроль над местностью не теряем.
– Ну и хрень там завелась… – отдуваясь, покрутил головой Букаш. – У меня аж ноги подкосились… Хозяин горы.
– Хозяин медной горы, – перефразировал Халява. – Есть такая сказка…
– То, значит, хохочет по ночам – а к обеду уже тоску нагоняет, – усмехнулся Дед. Смешок вышел какой-то ненатуральный, натужный – Максиму было явно не по себе. – Как-то быстро у него настроение меняется…
– Так что же – ждет нас? – посмотрел на командира Халява. – Почуяло?
Данил пожал плечами.
– Может и ждет. Но у тебя боезапаса полный комплект – и гранат и патронов… А если что – ноги быстрые про запас. Целый арсенал, – пошутил он.
– Только почему-то частенько ничего из этого арсенала не помогает… – пробормотал в ответ Артем, не принимая шутку.
– Ладно, двигаем, – перехватывая поудобнее рукоять дробовика, сказал Добрынин. – Близко уже. Дойдем – а там посмотрим, что за сволочь там в страшилки играет… Дед направляющий, Халява замыкающий. Вперед.
Местность, поднявшись в гору, постепенно выровнялась, подлеска и бурелома стало поменьше и оставшийся путь сталкеры прошли без приключений. Разве что слышались со стороны части порой протяжные заунывные вопли – но вселенскую скорбь неизвестное нечто больше не демонстрировало.
Когда впереди сквозь зелень подлеска проступил серый, заляпанный пятнами плесени бетон периметра, Добрынин жестом скомандовал остановку. Попрыгал на предмет звона и посторонних звуков, предварительно подав знак «делай как я», проверил еще раз полноту магазинов, оружие, подсумки с гранатами и картечью. Тварь за забором, похоже, окопалась серьезная, и лишний раз убедиться в собственной боеготовности перед нырком не помешает. А то дернешься вот так в критический момент за гранатой – а подсумок пуст по недосмотру. Вот тогда попляшешь. На том свете под похоронную музыку.
Подобрались к забору. Данил прислушался – существо с той стороны все так же грустило. Чуть дальше, где-то в глубине части, с востока… Поманил пальцем Максима:
– Загинайся…
Дед, как самый крупный из троицы, нагнулся, упираясь плечом в бетон. Добрынин, взобравшись на его спину, дотянулся до гребня забора, подтянулся – и осторожно заглянул за край.
Ничего необычного, в принципе, не обнаружилось – та же чаща, бурелом, оплетенный кое-где мелким вьюном, кустарник… Метрах в пятидесяти прямо по курсу сквозь зелень просматривается длинный одноэтажный барак из серого кирпича с провалившейся крышей… Оно и немудрено. Территория, судя по карте, не маленькая – и теперь, спустя двадцать лет, как и окружающий лес, заросла сплошь молодняком и непролазным подлеском. И искать здесь теперь незнамо чего, без хотя бы приблизительных координат – это все равно что в стогу сена в поисках иголки колупаться. Карта же в этом не помощник – на ней только сам периметр и обозначен, а внутри – белое пятно.