Право на моего малыша
Шрифт:
– Пока нет, но… – Делаю загадочное лицо.
У меня нет никакого «но», однако Артуру об этом знать не следует. Пусть не думает, что, кроме него, я больше никому не нужна. И никого не интересую.
– Насть, – прохладные мужские пальцы несмело переплетаются с моими, – я скучал по тебе.
Перевожу взгляд вперед. Дыхание сбивается. Хорошо, Денис скачет рядом и на минуту отвлекает внимание. Дает возможность собраться с мыслями.
Первая эмоция: скучал. Боже, он скучал по мне!
Он.
По мне.
Скучал!
Одергиваю
– Верю, верю. Каждое утро вижу новый букет от тебя под дверью, – нахожу в себе силы ответить сарказмом.
Браво! Горжусь собой.
Артур морщится, как от зубной боли.
– Насть, пожалуйста! Мне и так тяжело сейчас.
«Бедненький! – ядовито вспыхивает мое второе „я“, которое сопротивляется нашему сближению. – Тяжко-то как ему! Весь испереживался, прям сил нет. Тьфу, блин!»
– Извини, – вылетает без тени сожаления, – продолжай.
– Я не хотел, чтобы между нами все так вышло. Действовал на эмоциях, вспылил тогда и… как-то не подумал о дальнейшем. Со временем понял, что был не прав. Насть, давай попробуем начать все заново? С чистого листа? Мы же… любили друг друга?
Во мне борются две противоположных личности. Первая радуется, как наивная девчонка, верящая в чудеса. Артур сказал, что скучал! Артур хочет начать все сначала! Артур меня не разлюбил!
Вторая же рвет и мечет от злости. Где он был, когда я ходила беременная? Когда рожала и так нуждалась в поддержке? Когда крутилась как белка в колесе, стараясь заработать на жизнь, пока Денис был маленький?
А сейчас, когда я только-только встала на ноги, он объявился с распростертыми объятиями. И, кстати, до сих пор даже не извинился!
– Тебе это не помешало перечеркнуть все, что между нами было.
– Настя! – перебивает нетерпеливо. – Я же объяснил, что был на эмоциях. Хочешь, я извинюсь? Что я должен сделать? Встать на колени? Попросить прощения? Да, я был не прав! И сейчас хочу все исправить. Понимаешь?
Я на минуту выпускаю из руки ладонь Дениса, забываясь в своей обиде. Он был не прав. Хочешь – извинится? Ну, на колени встанет…
И все? Он действительно думает, что так просто отпустить то, что накопилось у меня на душе? Его предательство, оскорбления, бессонные ночи, которые я провела, оплакивая наши отношения? Мои нервные клетки.
Артура не было почти три года. При этом он позволял
– Знаешь что?! – бросаю гневно.
Но договорить не успеваю. Денис вырывается вперед, заметив свои любимые карусели. Правда, не успевает пробежать и несколько метров, как спотыкается на неровной плитке и плашмя летит на землю.
– А-а-а-а! Мама-а-а! – кричит надрывно.
Я тут же забываю и о своих переживаниях, и об Артуре. Бросаюсь к сыну. Ставлю его на ноги, отряхивая от прилипших веточек и прочего мусора, и замечаю содраную коленку, ссадины на локтях, разорваную футболку в районе живота.
– Тихо, тихо, не плачь. Все хорошо. Это просто царапинки. Сейчас подую, поцелую – и все пройдет, – успокаиваю его.
В сумочке у меня всегда лежит на всякий случай перекись с пластырями. Наученная опытом, я теперь таскаю их везде. С маленьким ребенком в любом самом безопасном месте может произойти подобная неприятность.
Водой промываю ранки, брызгаю перекисью и, дождавшись, когда она прошипит и чуть подсохнет, пытаюсь налепить пластырь. Не получается. Слишком узкий. Рана гораздо шире.
Ладно, дома что-нибудь придумаю.
– Больно, – плачет сынишка, поднимая ручки вверх.
Мы присаживаемся на скамейку и некоторое время сидим молча. Я не хочу ничего говорить. Я вообще уже считаю ошибкой нашу прогулку. Артур по какой-то причине решил вернуться. Не к нам: сыном он вообще ни разу не поинтересовался. Ему, похоже, вообще все равно.
Он хочет возобновить интимные отношения, и тут уже все понятно. Зачем заморачиваться с новой пассией, ухаживать, напрягаться, когда есть наивная глупая Настя, которая в свое время ему в рот заглядывала?! Боготворила его и ничего не требовала взамен.
Идеально же!
А ребенок… похоже, он так и не принял его. И до сих пор считает, что тот – плод моей измены.
– На учки, мама, – капризничает Денис.
Понимаю, что прогулки не получится. Коленка у него сильно содрана, сочится и кровит.
Настроение тоже коту под хвост.
– Может, покатаемся на колесе обозрения? – предлагает Артур.
– Нет. Отвези нас домой. Это будет лучше.
– Насть, мне кажется, ты перегибаешь. Ну упал пацан, ну набил себе синяков, подумаешь! Ты его избалуешь такими методами.
– А тебе не все ли равно? – огрызаюсь в ответ.
Беру аккуратно сына на руки, чтобы не задеть ссадины, и иду на выход.
– Настя? Насть! Ну прекрати. Что я такого сказал? – догоняет бывший.
Хватает за локоть, но я скидываю его ладонь.