Право на вседозволенность
Шрифт:
Инкатор исподлобья глянул на своего владыку. Ссориться с Обероном ему очень не хотелось, но он не собирался учить никого другого.
– Коней на переправе не меняют, Ваше величество!
– заметил он.
–
Прекратить обучение Юлианы сейчас, когда она уже показала блестящие результаты - большая ошибка! Она умна, оригинальна в выборе методов, и даже люто ненавидя меня, наступает своей ненависти на горло и продолжает делать то, что нужно! Ее выдержке и силе духа можно только позавидовать, а ведь в ее возрасте дети срываются из-за любой ерунды! И еще один немаловажный факт - преданность! Вы знаете, что она делает в свободное от учебы время?
Оберон так сжал кулаки, что суставы захрустели.
– Думаешь, я сам этого не понимаю?! Думаешь, это решение далось мне легко? Но я вынужден это сделать, потому что ее жизнь для меня куда важней ее службы!
А вот этого Карминский понять никогда не мог.
– Почему? Почему она так важна для вас?
– спросил он.
– Да потому, что от нее напрямую зависит сколько проживет мой сын! – выкрикнул король.
– Потому что она - единственный подходящий донор для него!
Эдмунд оторопел. Он не раз перебирал у себя в голове массу всевозможных вариантов полезности герцогини для Астаротов, но такого в его списке и близко не было.
– Донор?..
– Да, донор. Помнишь, когда Энтони было двенадцать, он едва не умер?
Карминский кивнул. Наверное, это помнил не только он, но и вся страна, потерявшая тогда королеву и едва не потерявшая наследника. В подростковом возрасте у мальчика появилось и стало стремительно прогрессировать странное имунное заболевание, сопровождавшееся резким сбоем кроветворной системы. Энтони таял на глазах, а врачи перелопачивали свои базы данных, пытаясь найти ему подходящего донора. На первый взгляд эта задача казалась довольно простой, и вскоре принцу сделали первую пересадку костного мозга. Но, несмотря на довольно высокую степень совместимости, его организм тут же стал отторгать донорские клетки. Доктора буквально вытащили мальчика с того света, и через некоторое время снова сделали ему пересадку, теперь от другого человека.
Вторая операция едва не убила принца. Донорский материал принес ему куда больше вреда, чем пользы. Мальчик впал в кому. Когда королеве Элинор сообщили об этом, ее сердце не выдержало и она скончалась. Обезумевший от горя Оберон лично взялся за поиски донора, хотя врачи единодушно сходились во мнении, что очередная попытка трансплантации закончится для наследника летальным исходом.
На пятый день после смерти жены король привез в клинику найденного им донора и настоял на немедленной операции. К всеобщему изумлению, последняя пересадка оказала чудодейственный эффект. Мальчик стал быстро поправляться и вскоре забыл о болезни. Эти факты были общеизвестны, но имя спасителя знали только король и делавший трансплантацию врач, которого Оберон тут же убрал с глаз долой.
Еще Карминский знал, что Тони с Юлианой познакомились в больнице и с тех пор стали неразлучны.
Инкатор задумчиво прошелся по комнате. Это многое ему объясняло, но не все.
– Получается, ваш сын обязан Юлиане жизнью?
– Да... Но ни он, ни она об этом не знают, и не должны узнать, Эдмунд. Во всяком случае до тех пор, пока Тони не потребуется очередная пересадка.
Карминский вскинул на Оберона заинтересованный взгляд.
– То есть, у принца возможен рецидив болезни?
– рассеянно трогая на щеке саднивший порез от бритья, уточнил он.
Король скрипнул зубами, ругая себя за несдержанность.
–
– И тогда ему снова потребуется операция.
За окном затарахтела объезжающая дом снегоуборочная машина.
– Понятно...
– сказал Карминский, когда ее грохот утих вдали.
– Но почему вы решили сделать Юлиану инкатором? Разве недостаточно было просто держать ее при себе до той поры, пока она вам снова не понадобится для лечения сына?
Король вздохнул.
– Я просто хотел отблагодарить ее за спасение своего мальчика. А потом понял, что только она сможет убедить Энтони не отказываться от короны, когда я умру, и станет для него прочной опорой в управлении государством. А зная работу инкаторов изнутри и понимая все их уловки, она не даст им обвести себя вокруг пальца!
– Ничего себе планы сохранения династии!
– хмыкнул Эдмунд.
– А я-то был убежден что все ваши действия были продиктованы исключительно вашим быстро прогрессирующим слабоумием! Король сурово нахмурился, но инкатор обезоруживающе ему улыбнулся.
– Рад слышать, что это не так! Однако одно мне все-таки до сих пор не ясно: зачем вы подослали к ней Вэнса?
– А что мне оставалось делать?
– с досадой проскрипел Оберон.
– Мой сын совсем потерял голову от этой девчонки! А я не могу допустить их брака! Не могу и не хочу! И не спрашивай почему!
– Она ваша внебрачная дочь?
– не обращая внимания на только что прозвучавший запрет, предположил Карминский.
– Поэтому у них такая высокая тканевая совместимость?
Король закусил губу и покачал головой.
– Нет... Она мне не дочь. И почему их клетки настолько совместимы, я не знаю. Но знаю, что этот брак может стать для моего сына роковым.
– С чего вы это взяли?
По лицу монарха пробежала тень.
– Эллианский оракул так предсказала, - ответил он.
– А этой ведьме я верю куда больше, чем даже самому себе. Я знаю, что должен держать этих детей на расстоянии друг от друга. А так как Энтони не может думать ни о ком, кроме нее, мне остается лишь один выход - сделать так, чтобы Юлиана сама не захотела этих отношений. Если она будет увлечена другим мужчиной, то мой юный сын будет ей неинтересен. Вэнс идеально подходил на эту роль, а ты взял, и все испортил!
– Боже, неужели все так банально просто?
– рассмеялся Карминский.
– Тогда мы с вами двигаемся в одном направлении! После того, как она больше часа любовалась на групповое изнасилование своей подруги, ей еще долго не захочется никаких отношений с мужчинами. Если вообще когда-нибудь захочется! А если и это не поможет, то я предложу вам еще один чудодейственный способ излечения от юношеской любви, после которого принц сам станет избегать ее.
– Хм...
– просветлел лицом Оберон.
– Ты всегда умел меня обнадежить! Каков твой план?
– Давайте оставим его на крайний случай, - попросил инкатор.
– А сейчас обсудим дальнейшее обучение Юлианы.
– Энтони ни за что на это не согласится!
– опять приуныл король.
– Разве вы только что мне не сказали, что за него все решает его маленькая подружка?
– Да-а, - протянул Оберон, уже понимая к чему клонит его собеседник.
– И что?
– Я поговорю с ней, - просто ответил инкатор.
– Эта привязанность - обоюдоострая. Ваш сын готов на все ради малышки Делайн, а она готова на все ради него. Мне остается только вложить в ее хорошенькую головку мысль, что бедняжке принцу после вашей смерти придется очень туго.