Право на выбор
Шрифт:
— Иван Дмитрич, — сказал Котелков, очищая еще одну конфетку, — ты помнишь, что такое сопромат? Продавить бы не удалось, кончилось бы сломом. Каким — не знаю. Может позвонили бы и сказали, что в здании комиссии заложена бомба. Может быть, за это время Белочкину с инфарктом увезли бы в больницу. А может у нее был бы инфаркт и без бомбы. Не знаю. Знаю одно — нашего Назаренко все равно бы не зарегистрировали. Ни при каких обстоятельствах. Потому что ее зам, как я узнал, дядя столь же прогнутый под Батьку, но при этом более
— Тогда чего же добились, можешь еще раз внятно объяснить?
— Еще раз объясняю. Задач было две: тактическая и стратегическая. Тактическая — убить твоего двойника. Мы эту дамочку загнали в такой угол, что ей пришлось снять обоих двойников. А заодно решена стратегическая задача: за два дня она выполнила одно указание Батьки и два раза его не послушалась. За эти два дня она узнала, что можно не послушаться Батьку и при этом остаться в живых. Даже сохранить свой пост. Прогнутая нами и при этом уже не боящаяся Батьки Белочкина, нам очень даже полезна. Особенно, будет полезна в момент вскрытия урн. Если ей будет нужно покрыть разницу в один процент, она согласится, но если в пять — уже не рискнет.
— Будет ли разница в пять процентов? — вздохнул Савушкин.
— Пока не знаю сам, — ответил Котелков. — Что у нас дальше? Теперь мы ведем двух кандидатов. Товарища Дикина придется любить и жаловать. Он будет гасить Батьку не жалея сил. Ты должен обеспечить охрану его штаба. А сам готовься к встречам. И к дебатам. На той недели уже первый.
У Котелкова зазвонил мобильник. Он поднял его, прислушался.
— Серьезно? Перезвони через две минуты, — повернулся к Савушкину.
— У ребят в «Соболе» проблема с бандитами. Звонил Куклинс, он зря не будет. У тебя есть какая-нибудь опергруппа, если там совсем гнило?
— Есть. Скажу, чтобы выдвигалась. Ой, Миша, втравил ты меня…
Тараскин смог выйти из окружения, почти без потерь. Умело размахивая кием, он отступил к двери. К троим молодцам, наступавшим на него, присоединились еще двое и они уже ринулись было вперед, как за спиной Тараскина встала почти вся пиар-группа. По бокам возвышались Гречин и Гулин, как две ладьи, в центре стояли Толик, Олег, Гришин и Капитан. За спинами остались Елкова, Владимир Галактионович и Куклинс, с мобильником.
— Мужики, — сказал Гречин, — давайте…
Один из молодчиков, не успевший затормозить, прыгнул на Тараскина, но Гришин, чуть выступив вперед, перехватил его руку и заломал, да так, что морда пришлась под кулак Гулина. Выведенный из строя бандит, шагнул назад и сел на пол. Еще двое, уже размахнувшись, в последний момент решили отступить.
— Ох, лохи, — сказал один из них, знакомый Олегу парень с катком на плече. — Ну вы попали. Сейчас наши подгребут, вам не жить.
— Сейчас посмотрим, кому не жить, — сказал Гулин.
Бандиты,
— Уходим? — спросил Капитан.
— Не надо, — ответил Гришин. — На улице с ними лучше дело не иметь, да мы еще и ужинать не кончили.
Насчет улицы он был безусловно прав. В дверях показалось еще пятеро молодцов. Неприятно было даже не их количество, а помповые ружья в руках. Остальные посетители ресторана успели куда-то исчезнуть, а может, их об этом просто попросили.
— Через пять минут подъедут, — сказал Куклинс, что не очень радовало.
Главарь катков вышел вперед и направился к технологам. Сделав два шага, он внезапно остановился, на его лице проявилось раздумье, или воспоминание.
— Василий Алексеевич, — медленно сказал он. — Это вы?
— Да, старший сержант Никитин, это я.
— Ну тогда другое дело. Так, пацаны, в сторонку. Я свой базар тереть буду.
— Командир, они же нашу братву…, — начал оправившейся парень, получивший от Гулина в морду.
— Остынь, Санек. Тут о другой братве базар пошел. Об афганской. Пацаны, пока не скажу, не двигаться. Василий Алексеевич, пусть ваши отойдут.
— Владимир Геннадьевич, — Гришин повернулся к Куклинсу, — скажите, пусть подъезжают не торопясь. Я договорюсь.
Разговор был недолог. Бывший сержант Никитин в одиночку подошел к технологам и обратился к Тараскину.
— Скажи, ты от наших в морду получил?
— Угу, — ответил Тараскин.
— И наш тоже получил. Будем считать, по нулям, претензий нет. — Чуть тише Тараскину. — На тебя лично у нас оперативка есть, так что мотай лучше из города, мужик.
— Подумаю, — ответил Тараскин.
В эту минуту в зал вошел еще один бандит, увидев братков, стоявших в недвижной позиции, поманил пальцем главаря. Было слышно, как он ему шепчет: «Проблема… Не выйти… Надо „пердунов“ звать.»
— Андрюша, — сказал Гришин главарю. — Давай так, наши сейчас отъедут, дадут вам уйти. Давай свой телефон, еще встретимся.
— Ладно. Пацаны, мы уходим.
— Поехали, скорей, — сказала Елкова.
— Нам-то куда торопиться, — сказал Капитан. — Расплатиться надо, да и выпить на посошок.
В отъезжающих машинах был разный разговор.
— Я что, не говорил тебе, кто такой Гришин? — сказал Толик Олегу. — Он тоже капитан в отставке — в Афгане разведбатом командовал. А ты думал, у нас одни дамы и философы умеют ноги строить?
— Пацаны, — говорил в другой машине бывший сержант Никитин, — чего-то мы на гнилуху подписались. Если этот смог против нас нанять капитана Гришина, думаю, Батьке будет полный кердык.
Глава 6 (приложение)